Сборник фантастических рассказов

— Конечно, — засуетился учитель Тархан, стараясь поправить несуществующее пенсне. — Катастрофа, то есть естественное течение событий, привела к гибели человеческой цивилизации и привнесла новый смысл в наше существование… Тьма поглотила человеческие города, электростанции взорвались, отравляя все в своих окрестностях. Города захлебнулись в собственных помоях, начались глобальные эпидемии. Люди полностью вымерли за два десятка лет. А планета стала растительным и животным царством уже через полсотни лет человеческого отсутствия.

Дороги и поля были поглощены дикими растениями, реки, озера и моря очистились. Атмосфера восстановилась быстрее всех. Здания и сооружения разрушились, хотя стекло и пластик сопротивлялись дольше остальных,

Учитель перевел дух, а ученики, восторженно слушавшие его, от возбуждения приоткрыли надкрылья и затрепетали перепончатыми крылышками.

— Дальше-то что было? — прозвучал звонкий мальчишеский голос.

— Дальше… На сцену вышли мы, законные преемники. Кто, как не мы. веками жившие бок о бок с человечеством, ненавязчивые, но истинно преданные. Скромные и незаметные, непритязательные… Словом, что суждено свыше, не предотвратит даже глобальная катастрофа, К тому же, многочисленные очаги радиационного заражения подтолкнул и каш эволюционный процесс — положительные мутации пробудили наш незаурядный разум, дождавшийся своего часа.

— Вы так захватывающе рассказываете об этом, товарищ учитель, — раздался проникновенный голос молоденького школяра, — как будто полностью уверены в нашем абсолютном превосходстве над человеческой расой. И излагаете события под соусом торжества высшей справедливости.

Учитель Тархан подобрал свои бегательные ноги с уплощенными бедрами и приглушенно, но твердо ответил:

— Да, именно так я и считаю. Мы, тараканы, великая раса, и само время это докажет. Уже сейчас мы имеем множество выдающихся личностей, начиная с беспрецедентного гуманиста Тарквемады… Впрочем, я думаю, вы и сами назовете мне эти всем известные имена. Прошу.

Тархан застыл в учительском порыве сделать внеочередной опрос.

Ученики не заставили себя ждать.

— Аналитик эстетической математики Тарталья!..

— Самурай-бонсаист Татикава.

— Политолог-экзистенциалист Татищев!

— Теоретик принципа вечного двигателя Таратайка! Отметьте у себя, товарищ учитель, ученик Быстроногов отвечал.

— Миротворец Тамерлан, а также…

— Организатор «Балета на льду Персидского залива» Тарантелла, если не ошибаюсь.

— Уникальный специалист по связям с общественностью Тамада, он же главный редактор матового издания «Таймс» на папирусе…

— Достаточно, достаточно! — замахал на школяра сенсорными усиками учитель Тархан. — Вижу, Тарквиний Смиренный не терял с вами времени зря.

— И все же! — вновь подскочил беспокойный ученик. — Мы так и не прояснили суть тезиса о превосходстве тараканьей расы.

— Ваша фамилия?

— Усаченко, товарищ учитель…

— Что ж, я рад вашему вопросу, хотя и в недоумении от непонимания очевидного. Человечество, которое предшествовало нам, обладало лишь обыденным рассудком, и в целом оказалось лишь ступенью, определенным этапом в стремлении Разума познать головокружительные глубины мировой реальности.

Мы же, тараканы, уже оперируем парадоксальными понятиями, достаточно безумными для того чтобы оказаться истинными.

Непредставимость, неадекватность, невозможность быть наглядной — вот близкий образ истины.

Наши органы чувств слишком слабосильны, и зачастую субъективны, данные их иллюзорны. К примеру — что есть свет? Божественная субстанция, дарующая радость бытия или поток квантов, определенным образом воздействующий на наши зрительные органы? У обоих взглядов есть свои приверженцы, иногда они сходятся вместе и ведут презабавные дискуссии. Признав ощущения за единственный источник познания, мы неизбежно приходим к крайней форме скептицизма. Так что такой путь был бы неверен и непреодолимо заводил бы в тупик прямолинейной эволюции.

Также и здравый смысл, и так называемая логика, признаны неприемлемыми для разума, призванного быть свободным от материального.

Философское постижение широкого горизонта универсума стало возможным лишь в нашу эпоху. Не зря наша цивилизация считает себя венцом эволюции.

Класс заметно оживился.

— Утверждать, что являешься венцом эволюции, более чем смело! Это скорее смешно, — уже чуть тише прибавил нагловатый мальчишка.

Учитель Тархан заметно смутился. Чтобы справиться с волнением, он сделал круг по классу, остановился и продолжил:

— Я бы не делал столь громкие заявления, если бы не чувствовал… — голос его дрогнул, — если бы не чувствовал огромной гордости за наше и за ваше поколение. Мы не создали материальную цивилизацию — мы не выстроили городов, заводов, не проложили магистралей. Мы не рисуем картины и не складируем их в музеях, мы не пишем книг и не тиражируем им. Мы даже не строим храмы и не доказываем правоту и чистоту нравственных ценностей.

Тут встрепенулся один из учеников:

— Не означает ли это, что наша духовная жизнь беднее, нежели была у людей? Тараканий Бог — звучит забавно, а не одухотворенно.