Читаем Сборник интервью Фрэнка Заппы для юных фанатиков полностью

Вот очень выразительный пример. Мы нарезаем диск на половинной скорости, и игла должна вырезать на пластинке идеальные маленькие высокочастотные загогулинки. Это не значит, что когда дело доходит до штамповки винила, они обязательно там будут. Не надо себя обманывать. Это может здорово звучать на эталонном диске, но не на штампованном. И мне кажется, именно так произошло с Joe's Garage. Всё это не прошло через все производственные процессы. Недавно я нарезал несколько эталонов пластинок Joe's Garage на нормальной скорости, а со времени первоначального мастеринга в технологии станков с обычной скоростью произошли кое-какие усовершенствования. На пластинку можно записать более мощную амплитуду, и т. д. Новые эталоны звучат великолепно. Там сколько угодно верхов и множество низов; звучание гораздо больше похоже на мастер-ленту, по сравнению с версией на половинной скорости.

Говоря о стереораскладке, Вам приходится идти на компромиссы, микшируя гитару или какие-то другие партии, для того, чтобы избежать гашения фаз при прослушивании музыки в моноварианте?

А кто слушает её в моно?

Многие звукорежиссёры иногда ставят музыку через маленькие колонки в моноварианте, чтобы послушать, как это будет звучать в автомобильном радиоприёмнике.

Но у меня нет такой проблемы, потому что мои дела никто не будет ставить на AM-радио, так что какая разница? И кроме того, мне кажется, что большинство покупателей моих пластинок имеют воспроизводящую аппаратуру выше среднего класса. Может быть, не аудиофильного класса, но я не верю, что они слушают их на поганой моно-аппаратуре. Так что я стараюсь внести туда как можно больше стерео, и ориентируюсь на конечный результат для того, кто будет слушать эту музыку. Никто не возьмёт "Heavy Duty Judy" [Shut Up 'N Play Yer Guitar] и не поставит её на мэйнстримовом AM-радио.

На обложке альбома Drowning Witch есть совет слушать его на колонках JBL 4311. Зачем так конкретно?

Этот альбом микшировался на 4311, и на них он звучит лучше, чем практически на любых других колонках. Я впервые это сделал. Я слышал, что у многих людей есть эти колонки, и подумал: «Что ж, может быть, мы сможем оптимизироваться для того, что у них есть дома.» Одна из проблем при создании пластинки состоит в том, что ты не знаешь, на чём её будут слушать. Ты не знаешь, какие аномалии у колонок слушателя - или у его головки, или иголки, или любит ли он выворачивать бас до конца. Все такие вещи. Всё происходящее меняет звучание того, что попадает на плёнку, и невозможно сделать всё идеально - если только у слушателя дома не какая-нибудь научно настроенная на середину воспроизводящая система. А такого не бывает.


Что происходит с Вашей группой в перерыве между гастролями?

Ну, когда гастроли закончены, никакой группы нет. Все нанимаются на конкретные гастроли; никто не получает годовую зарплату. Когда-то раньше было по-другому: у всех была постоянная работа, и все получали постоянную зарплату каждую неделю, независимо от того, есть работа или нет. И некоторые из ребят говорили так: «Лучше получать больше во время гастролей.» Я сказал: «Отлично», и теперь так и есть. Так что когда они не ездят со мной, они занимаются своими делами. Я ещё не скоро опять поеду на гастроли, так что хорошо, что у них есть другая работа.

Вы просто пытаетесь подчистить накопившийся задел из записей, композиций и прочих дел?

О, тут много разных факторов. У меня много дел, которые нельзя сделать на гастролях. Сейчас у нас делаются разные кино- и видеоматериалы, и нельзя быть гастролирующим музыкантом и руководить всем этим.

Что навело Вас на мысль выпустить книгу транскрипций гитарных соло?

Было много просьб сделать такую книгу. Мы получили больше тысячи открыток от людей, интересующихся такой музыкой. Книга очень толстая: она похожа на маленький телефонный справочник. И это даже не всё, что есть на гитарных альбомах.

Вы когда-нибудь слушаете свой старый материал в качестве катализатора для новых пьес?

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары