Сборник коротких эротических рассказов

— Ну что, понятно, как это делается?

Катька кивнула.

— Тогда — вперед! Только сними свои трусики, они все равно у тебя на левой стороне.

Катя послушно стянула трусики и, всхлипнув последний раз, наклонилась над моим животом. Она не-уверенно взяла в руку мой член, который в ожидании начал уже потихоньку опадать, и потянула его головку к себе в рот.

Вот Катька — действительно сосала. Как леденец, или «Эскимо». Не скажу, что это было неприятно, но это были несколько иные ощущения. Правда, Катьке, похоже, это занятие начало нравиться — она засопела носом, задвигала головой быстрей и ритмичней и даже стала шевелить своим язычком, облизывая мой член.

Мила же, увидев, что дело пошло, сделала следующее. Она присела на корточки позади Катьки и при-казала ей…

— А ну-ка, раздвинь свои ножки как можно шире!

Катя повиновалась, хотя вряд ли понимала, зачем это Миле понадобилось. А та подсела вплотную под Катькину задницу и впилась своими губами в Катькины половые органы. Катька как-то странно хлюпнула ртом, не выпуская, правда, из него мой член, и заработала головой и языком еще быстрее.

Мила вылизывала Катькину промежность с остервенением, издавая умопомрачительные стоны, Катька тоже уже стонала, временами замирая с моим членом во рту. Я от всего этого совсем одурел! И даже не успел предупредить Катьку, что кончаю. Правда, спермы после двух недавних семяизвержений было не так уж много, и Катька показала себя с наилучшей стороны! Она даже не вздрогнула, не ойкнула, не выпустила член. Она сделала три глотательных движения по числу сокращений моего пениса, а потом медленно и со смаком высосала и вылизала все остальное, что еще из него вытекло. Только тогда она выпустила мой член изо рта и из рук и в изнеможении опустила голову ко мне на живот, уткнувшись носом в курчавые волосы на лобке.

Она продолжала стонать под натиском Милиных ласк. Мила же, заметив, что я остался «не у дел», тут же провела новую рекогносцировку…

— Катя, перелезай на тахту, а ты, Иван, делай мне то же, что я — Кате!

Я сполз на пол, Катя улеглась на тахту как стояла, животом вниз.

— Перевернись! — скомандовала Людмила.

Катька развернулась и сама, не дожидаясь команды, развела в сторону ноги. В алеющую, сочащуюся, влажную от слюны и выделений расщелину тут же погрузились язык и губы Милы. Ну а я медленно присел и заглянул под расставленные Милины ляжки. То, что я там увидел, мне очень понравилось! Половые губы Людиного органа были тоже раздвинуты, а между ними свисали два красных лепестка малых губ, расходящихся перед входом во влагалище, как бы приглашая меня к действию. Но к «действию» я сейчас был явно не готов, — член мой висел, как приспущенный флаг — да и приказ мне был отдан другой… Но вот как при-ступить к его исполнению? Я все не мог решиться…

— Да-а-вай! — прохрипела Мила, слегка лягнув меня ногой. И я приблизил свои губы к половым губам Милы, собираясь их поцеловать. И когда я приблизился к ним вплотную, я почувствовал вдруг запах — непередаваемый Запах Женщины! И все — я уже ничего не боялся, не брезговал, я уже ЖЕЛАЛ целовать, сосать, лизать это влажное розовое чудо!

Я принялся столь активно вылизывать окрестности влагалища, всю эту пышущую желаньем и жаром вульву, что Людмила застонала грудным голосом. Я засовывал свой язык во влагалище, чувствуя пьянящий, слегка кисловатый вкус его выделений, я теребил губами маленькие губки, целовал большие… А когда я повел языком вдоль маленьких губок вверх, раскрывая их, я уперся, наконец, в заветный бугорочек. Впро-чем, в отличии от Катькиного, он был несравненно больше и напоминал даже своей формой половой член — крохотное его подобие. Я полизал Милин клитор — а это был он! — языком, пока он не увеличился еще чуть-чуть, затвердев и став точно камень, обшитый шелком, а потом втянул его губами в рот и стал неистово сосать.

Людмила заохала как-то жалобно, отстранившись даже от Катьки, которая тоже стонала уже, не переставая, и стала непроизвольно двигать тазом мне навстречу, так что все мое лицо окунулось во влажную слизь. И тогда я понял, что снова готов — член мой поднялся и сверкал уже красной, залупленной головкой.

Я не стал ни спрашивать ничего у Людмилы, ни ждать приказаний — я просто ввел свой член Людмиле во влагалище, благо он проскользнул туда — в столь увлажненное, готовое к соитию лоно — без малейших затруднений.

Мила дернулась было вначале, словно собираясь протестовать, но тут же обмякла, погрузив свое лицо в Катькину разверстую письку. Катька издала какой-то новый стон, с придыханием, и зашлась одним долгим, прерывистым звуком… " Ааа-а-ааа-а-ааа-а-ааа-а!!!»

Я понял, что она кончила, потому что от Катькиных сотрясений задергалась даже Мила. Ну а я продолжал «наяривать». Теперь я не боялся кончить раньше времени (я сомневался… кончу ли вообще четвертый раз подряд), поэтому двигал членом во влагалище Людмилы активно, с размахом, экспериментируя, меняя частоту и амплитуду толчков, иногда целиком вынимая член наружу и тут же вгоняя его на полную глубину, ударяя яичками о Милины ягодицы.