Сборник «Мамины бусы»

С ядовито-зеленой поверхности болота поднялся пузырь и лопнул, отдавая смрадом. Седой огляделся по сторонам. Все болото было похоже на кипящий котел с ядовитым варевом и казалось, пройти его не было возможности, но сталкер знал тропу, ведущую среди губительного запаха смерти. Вдоль нее пузырей было меньше и сами они были маленькими не то, что эти около тридцати сантиметров в диаметре. Он несколько раз проходил по ней, пользуясь маской и кислородными баллонами. На этот раз наступило время испытать новую экипировку. Сталкер переоделся в приобретенный у Сидоровича комбинезон и надел шлем со стеклом широкого обзора покрытого солнцезащитной пленкой. Защелкнув зажимы, герметично соединяющие его с комбинезоном, сталкер стал похож больше на пловца-диверсанта, чем на сталкера. Убрав продукты и вещи в герметичный пластиковый пакет, он сложил все в рюкзак и, поправив автомат, пошел к болоту.

Зеленая расцветка комбинезона сливалась с окружающим болотом, делая сталкера почти невидимым. Он уверенно шел по тропе, по известным ему приметам. Вот слева, в метре, молодая березка, уродливо скрюченная как штопор, у нее нужно свернуть направо, чтобы обойти «Жарку», иначе быть тебе зажаренным. А через пятьдесят шагов «Паутина», тонкая и черная сеть около десяти метров в диаметре. Никто не знал, что собой представляет эта аномалия, да и не нужно было знать. Главное обойти ее подальше.

Седой прошел болото и остановился, когда зеленые пузыри остались далеко позади. Сняв шлем, он вдохнул воздух, чуть отдающий тухлыми яйцами, но уже не смертельный. Далеко впереди, за речкой, виднелся до боли в груди, знакомый сосновый лес. Он знал в нем каждую тропинку, и мог в полной темноте идти домой, не боясь, заблудится, потому что это был его лес. А за ним был дом, где его всегда ждали.

Надя накинула легкую болоньевую курточку синего цвета и вышла на улицу. До автобусной остановки было около пятнадцати минут хода. Иногда она ходила туда и часами стояла на дороге, надеясь, что хоть кто-то проедет мимо и остановится, чтобы рассказать о том, что случилось и почему люди не возвращаются в свои оставленные дома.

Село пустовало с тех пор, как произошел взрыв. Тогда приехали автобусы с города и много военных машин. Всех эвакуировали, ничего не объясняя. Военные останавливались у каждых домов и выводили всех, разрешая брать с собой только все самое необходимое. Надя была в тот момент дома и стирала белье, когда прибежала соседка и громко запричитала, что началась война, американцы сбросили ядерную бомбу и теперь военные увозят всех, спасая от неминуемой радиации. Надя не поверила, но тревожный шум на улице заставил выйти ее во двор. На улице кричал мегафон, вещая о том, чтобы люди не паниковали, что все под контролем, и чтобы все выходили к автобусам. Женщина вернулась в дом и суетливо стала собирать вещи. Косметичку с документами спешно кинула в сумку, бросила взгляд на плиту, на которой стояла кастрюля с кипящим супом и вспомнила, что сегодня должен вернуться Семен, и замерла среди кухни. Такая беззащитная и жалкая… Надя медленно вынула косметичку и документы и положила на трюмо. Она не может уехать, не дождавшись его. Только с ним. В дом снова влетела говорливая соседка с причитаниями и замолчала, увидев, как Надя мешает щи.

– Надька, ты чего? Щас военные придут, а ты не собрана! Стоит суп мешает, видите ли. Давай бегом. Хошь помогу?

– Я не могу, Люд… Семен сегодня вернуться должен. На охоте он. – Надя печально посмотрела на соседку, – Как я без него?

– Надька? Ты дура, что ли? Да ведь война.… Через час тут ничего живого не будет, военные хоть и не говорят, но ведь и так понятно. Не зазря ведь они так быстро всех собирают.

– Я не могу. Не поеду я. Буду Семена ждать.

– А ежели он не придет? Что тогда? Вояки всех собирают. Никого не оставят.

– Придет он. Я знаю. Ты иди, Люд. Про меня только не говори, а я схоронюсь здесь.

– Ой, Надька…. Держись. Коли че нужно будет – к нам зайди, возьми.

– Спасибо, Люд.

Соседка развернулась в дверях и поспешила к себе в дом. Надя сдвинула кастрюлю на край плиты, и, забрав документы, спустилась в погреб. Когда военные зашли в дом, то подумали, что хозяева уже в автобусе и солдаты вышли, прихватив с собой бутыль самогона, обнаруженный в холодильнике. Через час на улице стихло. Надя вылезла из погреба и вышла во двор. Было жутко тихо, даже собак не было слышно, которые обычно заливались лаем к вечеру. Женщина вернулась в дом, и, взяв ведро, пошла к колодцу. Семен мог вернуться в любую минуту, и Надя ускорила шаг, чтобы успеть к его приходу.

За воспоминаниями, женщина дошла до остановки и стала пристально всматриваться в уходящую вдаль трассу. Пустующая дорога навевала тоску и печаль. Она могла бы бросить безнадежное ожидание и уйти по этой дороге в город, но не могла. Надя верила, чувствовала сердцем, что Семен вернется. И ждала…. Как все прошедшие месяцы после взрыва, ждала его…