Сборник Мистических Рассказов (СИ)

Последняя, действительно была жуткой полустарухой, и как уже было сказано, злейшим врагом нечистых. По мнению чертей, только глупые люди могут думать, что они рады помогать ведьмам и колдунам по собственному желанию. Полустарухой, Акулиху звали оттого, что никто толком не знал, сколько ей лет. Одни говорили, что ей давно за сто, другие уверяли, что и пятидесяти не наберется. Одним словом ведьма. К ней бабы валили валом, чтобы заказать какое-нибудь пакостное предприятие против своих неверных мужиков, опостылевших соседей или успешных соперниц. Хотя реже и более скрытно, приходили к ней и мужики, об этом беспокоилась та же Гутька и ее подружки по темному цеху. Они любили разводить представителей сильного пола, на тайный пошленький секс и когда те, одурманенные собственными гормонами, теряли головы на грудях пышущих низменными чувствами женщин, откачивали у них силушку, а обессиленных старались присушить к объекту. Для таких целей, особенно подходили бабы одиночки или еще лучше те, у которых мужики не годные для утех пьяницы, или поражены другим каким пороком.

Однако пора вернуться к событиям, которые назревали в доме Левковых.

Выслушав свою пьяную супругу, Левков еще более помрачнел, тяжело поднялся и прежде чем выйти, сказал.

- Пойду спать в летний домик. - Посмотрел пристально на жену, потом на сына, который ковырял вилкой, какую-то еду в грязной тарелке. - Ты же знаешь, ведьмы не тонут. Их только сжигать надо, больше ни чем не возьмешь. - Выдавил Левков из себя. Это заявление мужа, отрезвило Левчиху, она засуетилась, подошла к сыну - шизику и стала уговаривать парня, съесть еще что-нибудь вкусненькое. Левков вышел прочь. Бесы метнулись за ним. Когда он впотьмах входил в домик, Гутя изловчилась и столкнула с полки коробок со спичками. Характерный звук упавших спичек, оказался последней каплей для отца и мужа несчастного семейства, он включил воспаленное воображение, превращая злые мысли в жуткую картину мести предполагаемой виновнице всех бед родных ему людей.

Черти ликовали.

Левков, не зажигая света, нашел коробок со спичками, и не громко хлопнув калиткой, вышел на улицу. Тем временем Бусыгины стали потихоньку расходиться по темному дому. Гришка, как бы перепутав кровати, завалился рядом с невесткой, и схватил ее за груди. Полинка пискнула, но не освободилась от его хватки, ей в это время, на ухо шептал с вожделением нежные слова, дружек Цуцика, суккуб Вихлявый. Он обладал особым талантом по части выслеживания неверных мужиков, и блудливых женщин. Бес тут же приклеился к горячему Гришкиному брюху, не забывая и о Полинке, дразнил её, помогая деверю тискать младшую невестку. Они были в курсе о том, что Шурка спит, её богатырский храп сотрясал соседнюю комнату. Старший и младший Бусыгины, в темноте, выпив еще по одной, закусывали сваленными в огромную чашку объедками. Им, впотьмах, было не разобрать, какое блюдо они едят. Все было хорошо, пока отцу на вилку не подцепилась дурно пахнущая виходка, которую уронила в объедки полусонная хозяйка, сгребая со стола остатки трапезы.

- Это же для собаки приготовили, - заржал старший, и предложил сыну, еще выпить, чтобы прополоскать рот.

Всё сорвалось оттого, что до их слуха долетел угрожающий вой пожарной сирены. Гришка, как ужаленный отлепился от Полины, и в одних трусах выскочил на улицу, туда вскоре подтянулись все остальные Бусыгинские. Горел дом Акулихи. Цуцик и Гутя, были в восторге, они плясали на коньке пылающей избы, легко уворачиваясь от жиденькой струйки воды из пожарной машины. К ним тут же присоединился суккуб Вихлявый, он хоть и расстроился, что мало поживился сексуальными выплесками похотливых родственничков, но был уверен, что на пожаре тоже можно полакомиться на дармовщинку. Тут, на пожаре, обязательно появятся расслабленные, растроганные, а то и просто злые бабы. Жалеть будут не ведьму, а добро, что горит у них на глазах, параллельно злорадствуя, над хозяйкой, в мыслях повторяя, что так ей и надо, что ее, наверное, Бог наказал. Дом сгорел в течение часа. Самой Акулихи, в нем не было. Она пришла к пепелищу, когда все закончилось. Постояла возле уцелевшего забора, зыркнула в сторону Левковской усадьбы, погрозила мысленно чертям, и ушла, как провалилась сквозь землю. Народ постепенно разбрелся, чтобы досыпать остаток беспокойной ночи, а на утро, со свежими силами обсудить причины пожара.

Бусыгины, тоже вернулись в дом, растолкали храпевшую Шурку и со смехом принялись рассказывать не о пожаре, а в первую очередь о тряпке, выловленной в съеденных помоях. Сказали и о сгоревшем ведьменом доме. Цуцик уже был рядом и подсказал Шурке догадку насчет поджога, так как очень хотелось ему насолить проклятой колдуньи, он даже подумывал о том, что может быть волшебный камень, остался на пожарище?