Сборник Мистических Рассказов (СИ)

- Мне известно, что погибшего в Берлине мужчину звали Виктором. И вообще в вашем роду, а он существует много веков, всех мужчин называли или Викторами, или Петрами. Так уж сложилось. - Иван развёл руками. - Фамилия мне не известна. Может быть, я её забыл? Нам распределителям нет надобности, запоминать фамилии всех умерших. Мы, приёмщики-распределители, при подборе нового тела для души, утратившей старое, руководствуемся совсем иными критериями. Нам больше важна национальность, расовая принадлежность тела, в котором будет в дальнейшем проживать душа. - Он помолчал, недолго, подыскивая слова, и сказал как-то нехотя.

- Над нами, как и везде в любой жизни, стоит высшее начальство, курирующее все, что связано со смертью и перевоплощением. Мы знаем, что в дела божественные соваться не безопасно. -

Он качнул задумчиво головой и уточнил, приведя сравнение из обычной жизни.

- Например, почтовый служащий, доставляя корреспонденцию, руководствуется только адресом. Простая работа, если не обращать внимания на то, что порой приходится долго ждать того, кому предназначено письмо. -

Виктор Петрович напрягая волю и внимание слушал монотонные объяснения Ивана и вдруг ясно вспомнил, что находится на кладбище, вспомнил, что странный тип, стоящий перед ним представился то ли надсмотрщиком над душами умерших людей, то ли работником ритуальной конторы. Чувствуя нарастающую тревогу и предательскую дрожь в руках, Петрович внимательно окинул взором площадь погоста, силясь вспомнить, что предшествовало этому его состоянию, когда бородатый ввёл его в необъяснимый транс.

- Где народ? - Спросил он у Ивана. - Тут же была толпа поминающих усопших?

- Все разошлись по домам. - Ответил мужчина и как-то протяжно и остро посмотрел в глаза Виктору Петровичу, тому от этого взгляда стало неуютно и страшно.

Иван не отрывал взгляда, продолжал.

- Тебе не положено этого знать и поэтому, нарушая правило, информирую под большим секретом. Я тебя уже распределил. -

Слава кладбищенского работника о таинственном распределении полоснули по сердцу Петровича словно бритвой. Внутренности окатило кипятком, и потроха сжались в кучу, трудно стало вдыхать приторный кладбищенский воздух.

- Что вы несёте уважаемый? - Через силу выдавил он из глотки. - Как можно распределить мою душу, если я ещё жив, здоров и сейчас веду с вами беседу? Утром я приехал сюда на городском автобусе, чтобы помянуть своих давно умерших родителей. Я это помню хорошо до мелочей.

- Да ты не переживай. Твои волнения на этот счёт совершенно необоснованны и возникли только после моего сообщения о распределении и ещё от воспоминаний о прошлой жизни и смерти.

Это всегда воздействует на психику любого умершего.

В большинстве своём все люди забывают о прошлых жизнях и тем более о смерти. Все уверены, что продолжают жить, как и жили, перешагивают черту, находятся какое-то время у мертвого тела и затем с провожатым переходят в следующую жизнь.

Все всё забывают. - Ещё раз уточнил Иван.

- Однако в душе, если тебе так удобней понимать происходящее, всё остаётся навсегда. -

Он, наконец, отвёл взгляд от Петровича.

- Ты же не сомневаешься, что вспомнил о войне, о причинах гибели того за кем наблюдал. -

Он впервые коснулся руки Виктора Петровича и мужчина понял, что распределитель вполне материален.

- Так что если кто-то умело, захочет воздействовать на твоё подсознание определённым образом, то ты сможешь вспомнить кончину и последнего тела. -

Он как-то странно хрюкнул, вроде бы засмеялся удовлетворённый своим разъяснением.

Петрович с какой-то тупой радостью посмотрел на ботинки Ивана и подумал, что такую обувь может носить только бомж или закоренелый бродяга. Ботинки переступили, и рука стоящего рядом распределителя потянула его, заставляя подняться со скамьи.

- Пойдём. Покажу кое-что, чтобы рассеять твои сомнения. -

Иван твёрдой походкой отошёл на десяток шагов, поманил Петровича и когда тот поравнялся с ним, они зашагали вместе вдоль могил, в тот конец погоста, где старый зелёного цвета экскаватор копал ямы для новых мертвецов.

Далее произошло ещё более странное и пугающе невероятное.

Распределитель остановился у самого последнего холмика с крестом, заваленного венками и еловыми ветками. На ветру чуть колыхалась траурная лента, на которой золотыми буквами были выведены фамилия имя и отчество Петровича.

- Теперь убедился? - Спросил равнодушно Иван. - Посмотри на табличку, на них всегда пишут даты рождения и смерти. - Иван с ужасом прочитал могильную надпись на новеньком памятнике.

- Если я мёртв, то как же я могу понимать всё это? - Виктор обвёл рукой по кругу. - Как, будучи мёртвым, я могу болтаться здесь на кладбище, да ещё и в родительский день?

И более того видеть могилу, в которой, как вы утверждаете, лежит моё мёртвое тело? -

Петрович потрогал себя за грудь, ударил больно по ляжкам и усмехнулся, показывая Ивану, что не очень-то верит всему происходящему.

- Табличку можно написать ради розыгрыша. - Сказал он дрожащим голосом.