Сборник " Песня, зовущая домой"

Миссис Камерон — мне хватило пары секунд, чтобы увидеть ее обручальное кольцо — выглядела потрясающе по любым меркам, в особенности по сравнению с анемичной блондинкой цвета сахарной ваты вроде меня.

Ее блестящие волосы цвета воронова крыла были плотно уложены вокруг головы, платье с плетеными бретельками не скрывало загара, выглядевшего как средиземноморский. Я вспомнила фразу, сказанную им в «Галерее»: «Это слишком много, так долго не видеть моих домашних». Наверное, это очень приятно, когда о тебе так говорят, и еще приятнее усадить детей в машину и всем вместе ожидать посадки самолета. Это напомнило мне о Руфи. Теперь наверняка можно было предполагать, что ей стало лучше, но все-таки я должна спросить. Только не сразу. Это может быть расценено как попытка навязаться ему. Я решительно погрузилась в изучение программы.

Всю первую половину представления Колин и его жена оживленно болтали, и однажды она дружески накрыла его руку своей. В перерыве обычный ручеек детей струился мимо нас за мороженым, и с каждым, кто протискивался мимо Камеронов, Колин обменивался парой слов и похлопывал его по плечу. Потом он сам вышел и через некоторое время вернулся с двумя здоровенными стаканчиками. Пока они с ними управлялись, он вдруг посмотрел в мою сторону.

— Извините, я не сразу понял. Вы здесь одна?

— Не совсем, — бессмысленно сказала я и смущенно уткнулась в программу.

Произнесенное миссис Камерон вполголоса «а теперь ты куда?», заставило меня поднять голову. Ее муж пробирался к выходу.

Когда свет начал гаснуть, он снова появился, неся, довольно рискованно, три стакана апельсинового сока.

— Опять я, — виновато прошептал он, протиснувшись к моему креслу. — Берите. Один из них для вас.

Занавес поднялся перед выходом звезды программы, и сзади послышался негромкий ропот.

— Сядь, милый, — настоятельно сказала миссис Камерон, дергая его за рукав. Чтобы было быстрее, она передвинулась на одно место, и Колин послушно уселся рядом со мной.

Звезда призывала нас петь с ней вместе, но я не знала и половины песен. Мой сосед, как и следовало ожидать, знал их все. Что удивляло и радовало — это то, что он пел совсем как все, вполголоса, так что его голос не выделялся. Конечно же, невозможно и подумать, издевалась я над собой, чтобы он разошелся здесь, в предпоследнем ряду, и представила, что было бы, если бы этот знаменитый тенор взмыл из задних рядов.

Когда пение кончилось, он дважды широко зевнул.

— Спать хочется, — моргая, сказал он в ответ на взгляд жены. — И у меня болят ноги.

Теперь или никогда, потому что шоу подходило к концу.

— Мистер Камерон, — сбивчиво начала я, — я хотела вас спросить…

— Постойте, — возразил он, — это я хотел спросить, как вас зовут.

— Белл, — улыбаясь, прошептала я. — Дебора Белл.

— Дебора, — мягко повторил он. У него это прозвучало как журчание ручейка среди камней. До этого никто так не произносил мое имя. Странно, если бы другие так говорили, напомнила я себе; среди моих знакомых не было шотландцев.

— Как ваши дела? — спрашивал он.

— А вот это уже мой вопрос, — отплатила я ему тем же. — Скорее, не ваши, а вашей маленькой девочки. Я так надеялась…

Он пришел мне на выручку.

— Спасибо, гораздо лучше. Просто отлично. Завтра мы ее забираем из больницы.

— О, я так рада. — Я не знала, что еще сказать. Занавес опустился, и мы довольно неуклюже поднялись.

— Сюда, милый, так быстрее. — Миссис Камерон торопливо пошла налево.

Он последовал было за ней, потом вернулся.

— Еще раз спасибо за ваше беспокойство об Анни, — сказал он, улыбаясь хитроватой улыбкой «дяди с конфетами». Не успела я удивиться, почему он сказал Анни, когда в журнале было написано Руфь, как он добавил: — Вы говорили, что не одна здесь, верно? Значит, вас не надо подбросить домой?

— Нет, спасибо. Я не одна. — Это звучало довольно глупо, так как я, очевидно, была одна. С таким же успехом можно было объяснить все начистоту. Я так и сделала, и Колин Камерон разразился низким ворчливым смехом:

— Могу себе представить физиономию Адама! Ну, хотя бы держитесь с нами, пока мы не убедимся, что он здесь. Мэгги, — он тронул свою жену за руку, — это моя знакомая, Дебора Белл. Мы летели вместе.

Мэгги! Совершенно неподходящее имя для такой ухоженной смуглой красавицы.

— Очень приятно, миссис Камерон, — быстро сказала я, оправившись от неожиданности.

Адам оказался в фойе, в самой толкучке, и выглядел здорово недовольным. Его лицо вытянулось еще больше, когда он увидел, кто со мной. В его выражении было еще что-то, что напомнило мне его слова тем вечером. «Гром с ясного неба!» Этот гром не всегда бывал приятным. И потом эти мысли показались нелепыми, потому что Колин Камерон протянул руку для самого дружеского рукопожатия.

— Привет, рад тебя видеть. Мы встретили Дебору в зале. Ты, конечно, знаком с Мэгги?

Меня обрадовало, что Адам еще был способен улыбаться. Он улыбнулся Мэгги Камерон.

— Да, конечно, но мы давно не виделись.