Сборник проза и блоги

— То я не знаю, — ответил Леонард и сплюнул табачные крошки, налипшие на губу. — Слыхал только на тарелку один. А жесли еще и водку подавать, то можно и два класть. Все одно не заметят.

— Слухай, а если их обычными заменить? — пытливый Пшибыл морщил лоб, пытаясь вычислить возможную прибыль, — я знаю, где их можно хоть три пуда наловить. Место золотое! У меня брат в Отвоцке на улице Саможондове держит торговлю, так к нему в амбар боязно заходить, гляди ще самого унесут. Тысячи там. Ты только никому про это не говори — не то дам раза!

Жадный санитар нахмурился, подозревая, что лупоглазый пехотинец его обманет и приберет выгодную торговлю себе. Подняв огромную ручищу, в которой тлела игрушечная самокрутка, он грозно глянул на музыканта. В ответ Леонард клятвенно пообещал ему никому про это не рассказывать.

— Да лопни мой глаз, жесли вру, пан! Могила! — заверил он собеседника.

Бронепоезд качнуло, и он со скрипом встал, отойдя на полверсты под надежную защиту густого перелеска. Беготня по вагонам возобновилась прерываемая гулкой бранью. Блистательный стратег ротмистр Тур — Ходецкий пытался высмотреть в бинокль так и не проявившего себя противника. Его высокоблагородие торчало в люке, отдавая толпившимся внизу подчиненным бессвязные команды.

Прислушавшись к шуму, успокоенный Миколай Пшибыл продолжил излагать подробности своей великолепной идеи.

— Вот ты мне скажи, чем суповый таракан отличается от обычного? А? Скажу тебе пан — ничем. Что спецйяльный, что обычный. Только у брата они откормленные! Звери, а не тараканы. За такого прусака, клиенты еще драться будут! — подтверждая сказанное, санитар оглушительно высморкался.

— Факт! — согласился Леонард.

Они долго болтали о ценах на тараканов. Минуты текли медленно, складываясь в часы. Броневик стоял в ожидании противника. В его железном чреве продолжалась бурная деятельность. Из вагона в вагон сновали люди, рота охраны, высаженная в перелесок, скучала на постах. Командир «Генерала Довбора» нервно мерял шагами контрольную платформу не в силах принять решение. Путь вперед был закрыт, а позади бронепоезд не ожидало ничего, кроме разоренных скучным декабрем деревень.

Уха из петушка

дата публикации:20.12.2023

— Именно тут вы и обитаете, со своей мамушкой? — подвал, огромное гулкое помещение, уходящее в полумрак, не внушает никакой радости. Все здесь говорит о нищете и повальной безнадеге. Лохмы черной паутины с потолка, запах плесени. Звуки мерно падающего конденсата. Длинный ряд странных одинаковых дверей высотой мне по плечи, над которым идет еще один, такой же. К каждой двери верхнего ряда ведет небольшая стальная лестница одной стороной прикрепленная к стене.

— Да, — кивает мой проводник, — не самый лучший дом, но, по крайней мере, здесь дешево.

Что такое дешево в этом мире я уже понимаю и с подозрением кошусь на низкие двери в подозрительных желто-оранжевых потеках. Судя по всему, передвигаться в жилище дорогого Юсуфа придется на карачках. И мы проходим шагов сто семьдесят под какафонию звуков доносящихся из них, прежде чем остановится перед одной. Мелкий проходимец стучит в нее и зовет.

— Мамушка, открывай! Это я Юсуф!

За дверью тут же что-то скрипит, потом раздаются чертыханья и грохот, будто кто-то задел жестяное ведро, гремит замок и она распахивается ровно на длину массивной цепи. Огромных звеньев, которой хватило бы, чтобы стреножить дракона. В образовавшуюся темную щель нас любопытно рассматривают.

— Юсик! Ты не один, — констатирует полумрак, в котором виден отблеск стекла.

— Это… — он в растерянности оглядывается на меня, словно я сама должна определить, кто я сейчас. Моя госпожа, принцесса Беатрикс, Генриетта Лакс или кто-то еще. — Это моя хорошая знакомая, мамушка.

— Насколько хорошая? — допытывается его невидимая собеседница. Я чувствую на себе изучающий взгляд и стараюсь улыбаться как можно шире. У малышки Трикси ослепительная улыбка, которая помогает ей в любых невнятных обстоятельствах.

— Познакомились утром, — смущенно сообщает Юсик и трет всклокоченную шевелюру. — Она тут проездом. Ей негде остановиться.

Как ни странно, этих кретинских объяснений оказывается достаточно. Дверь захлопывается, звякает падающая цепь и нам, наконец, открывают.

— Юсик! — появившаяся на пороге старушка в толстых очках, за которыми плавают огромные серые глаза нежно смотрит на маленького поганца, — наконец ты привел домой настоящую девушку!

— Да, — смущенно констатирует очевидный факт Юсуф. Я открываю рот, чтобы поинтересоваться, что значит «настоящая девушка» и тут же захлопываю. Мамушка с улыбкой смотрит на меня. Осматривает с головы до ног, серебристый комбинезон в обтяжку, сбившуюся на плечо пластиковую накидку, матерчатую сумочку, внимательно — рукоять посоха, выглядывающую из пояса. Сухонькая пожилая женщина в очках, в полосатом платье с кокетливым передником. Мне приходит на ум, что она мне нравится. Во всяком случае, впечатление старушка производит самое приятное. От нее веет домашним теплом, уютом и вкусной едой. Давние, почти забытые ощущение, от которых ноет в груди.