Сборник рассказов. Калейдоскоп (СИ)

Через полчаса я вернулся к жизни. Помылся, нашел у Дамира одежду, перерыв все его вещи в шкафу, но выглядел сносно, если закрыть глаза на размер этой одежды. Еще я разжился обезболивающим, теперь даже смог присесть на самый край высокого стула, чашкой кофе и парой бутербродов. Поев, понял, что Анатолий продолжает спать, а Дамира в квартире не было и нет. Надо было возвращаться домой. Там меня ждет очередной скандал и головомойка за то, что провел всю ночь неизвестно где. Но, чем позже я вернусь, тем сильнее на меня будут орать.

Дверь у Дамира не защелкивалась, но совесть за то, что оставил квартиру открытой, меня не мучила, там спит отличный охранник, поэтому, уверен, что воришки не сунуться.

Дома было тихо. Не считая возни слуг. Мне открыла наша домработница, покачала головой и пропустила внутрь квартиры, она была свидетельницей моего вчерашнего каминг-аута. Надо было быть круглым дураком, чтобы надеяться на то, что родители поймут и примут.

- Марк!

Блять, а я понадеялся, что дома никого нет. Но мать в гостиной. Чертыхнулся и свернул вправо, входя в шикарную залу. Мать сидела на диване и пила чай из чашки, сотворенной из тончайшего фарфора. Даже дома показные выступления. Ненавижу этот пафос, все ненастоящее, словно куклы в игрушечном домике.

- Мам? – прислонился плечом к косяку, собираясь выслушивать ее обвинительные речи.

- Марк, иди, сядь сюда, - она похлопала ладонью рядом с собой по дорогой ткани обивки.

Я послушался, сел и уставился на один из завитков в ее волосах, смотреть в глаза родительнице после того, что произошло, было стыдно. В ее компании почувствовал себя грязной шлюхой, дающей всем без разбора.

- Сынок, - она улыбнулась и провела по волосам, взлохмачивая их, - скажи, что вчерашний концерт был ради того, чтобы позлить отца и это все неправда, - взмолилась мама и улыбнулась, но улыбка была слишком неестественной, такая, как у кукол Барби с вечно идеальным лицом.

- А если это правда, то что? – спросил я спокойно, но весь ощетинился, была бы у меня шерсть, то стояла бы дыбом.

- То сделай так, чтобы это все было временным помешательством, которое скоро закончится, иначе отец лишит тебя всего.

- На улицу выкинет? – прошипел я, сглатывая вязкую слюну, злость поднималась из глубины души, клубилась и бурлила.

- Марк, прошу, - мама взяла мои руки в свои ладони.

- Что еще я должен, а чего не должен, чтобы быть достойным сыном?! – я вскочил на ноги и повернулся к матери лицом, желая продолжения скандала, необходимо было выплеснуть боль и обиду. – С кем мне можно трахаться, а с кем нет?!

- Марк! – мама встала, возмущенно поджав губы.

Еще бы! Сын осмелился заговорить с ней в таком тоне и еще неприлично выражаться.

- Что?

- Давай найдем тебе хорошего врача…

- Что!? Врача?! – это было последней каплей. – Да пошли вы на хуй! Врача! – я залился истерическим смехом. – А знаешь, чем я занимался всю ночь?! – зашипел я, заглядывая матери в глаза. – Я трахался, мам. С двумя мужиками сразу! Прикинь, они оба меня драли, одновременно! И мне это понравилось!

Мать побелела, прикрыла рот ладонью и упала на диван. Хотел броситься к ней, потому что показалось, что ей стало плохо, но с ног свалил удар отца. Он бил кулаком в лицо. Было больно. На ногах я устоять не смог и влетел спиной в шкаф, заставленный сервизами и какими-то мелкими сувенирчиками. Скула горела, а я быстро получил ногой в живот и закашлялся от нехватки воздуха, который вышибло из легких. Удары посыпались один за другим. Я не отвечал на них нет, толки прикрывался руками, терпел и думал, за что отец меня так ненавидит. Что я успел ему сделать за свои восемнадцать с хвостиком лет?

- Саша, Саша, Саша! Хватит! Ты же его покалечишь! – расслышал я крики матери.

Удары прекратичились, отец что-то ответил ей, а она заплакала, горько и по-настоящему, забыв о тщательном макияже, о лице железной леди, коей ее привыкли считать в обществе. Она просто по-человечески плакала. Я сам зарыдал, глядя на ее слезы, сжал зубы, чтобы не застонать от боли и пополз к ней, чтобы вцепиться в ее юбку, как делал это в детстве, и вымолить прощение за проступок. Но подобраться мне к ней не позволил отец. Он схватил меня за шкирку и вздернул, ставя на ноги.

- С мужиками говоришь тебе нравится, - зло усмехнулся он и поволок меня к входной двери. – Им, наверное, тоже нравится пихать в тебя свои члены, все же молодой, зад, небось, узкий, нерастраханный, - спокойно вещал он, а я охуевал, потому что этот человек никогда не позволял себе таких речей. – А, как считаешь, - мы остановились в коридоре, - им понравится платить за все твои нужды, а? – папа тепло улыбнулся и вытер кровь с моей разбитой губы. – Понравится, Марк? Ты стоишь настолько дорого?

Я молчал, потому что ответить было нечего. Он был прав. Никто содержать меня, кроме родителей, не будет. Да я сам не смогу трахаться за деньги. Это низко. Да с Дамиром и Анатолием было тоже не по любви, скорее стрессовая терапия, но это было с ними. Они пара – это факт. Я третий лишний.

- Ну, чего же ты молчишь, сынок? Нечего сказать?

- Нечего, - прошептал я и всхлипнул.