— Сомневаюсь, что у него получится, — пробормотал Филипп. — Наследными принцами матушкины фрейлины разбрасываться не приучены. Но пусть попытается.
— А ты? Тоже положишься на случай?
— Вот уж нет. У меня есть план.
— И какой же?
Средний принц ухмыльнулся.
— Помнишь маркиза Вестреда?
— Того самого, что так неудачно пошутил два года назад?
Филипп кивнул.
— Его самого. Не стоило маркизу выбирать предметом остроты отцовскую бороду. Конечно, отец маркиза не посадил и даже не сослал, все-таки он у нас правитель либеральный и едва ли не демократичный, а не тиран какой, но шуточку запомнил.
— И бороду сбрил, — добавил Карл.
— Ну вот, у Вестреда имеется дочь Мария. Пожелай я просить ее руки, родители бы запретили, а с этими стрелами просто замечательно вышло. Так и скажу отцу, судьба, мол, традиция и все такое. Не виноват я, лук сам выстрелил!
Карлу оставалось только подивиться находчивости брата. И позавидовать — вот бы ему решить собственную проблему с такой же легкостью.
Дело в том, что была у Карла тайна. Любовь, которую он скрывал от всех, и прежде всего — от предмета сердечной привязанности. Ибо обладала прекрасная Эльвира умом острым, что бритва, и любые ее шутки тут же запоминались и цитировались на каждом углу — куда там злополучному маркизу! Оттачивала свой ум красавица в столичной Академии, где младший принц ее и заприметил, вот только подойти не решился: прекрасная Эльвира оставалась преданной науке и кавалеров высмеивала безжалостно.
Однако же невесту требовалось сыскать. Ладно бы только отцовский приказ, тогда можно подождать пару дней, а там все как-то самой собой утрясется, но вот против маменьки не пойдешь. Карл бросил мрачный взгляд на толпившихся во дворе девиц и решительно вскинул лук на плечо.
— Ты куда? — удивился Филипп.
— В лес. Тренироваться.
На удивление тетиву удалось натянуть с первого раза: смотритель музея свое дело знал и поддерживал экспонаты в отличном состоянии. Со стрелой вышло похуже, но спустя несколько попыток она улетела-таки куда-то за деревья. Оттуда тут же донесся странный звук, больше всего напоминавший кваканье.
Похолодев, принц бросился следом за стрелой, но никого не увидел. Странно, не могла же она улететь далеко.
— Ква! — раздалось возмущенно откуда-то снизу.
Принц опустил взгляд и увидел лягушку. Зелененькую такую, в пупырышках. Во рту лягушка держала стрелу с черно-красным оперением. На белом снегу смотрелась такая композиция несколько сюрреалистично.
— Это что же, мне теперь на тебе жениться? — развеселился Карл. — По традициям предков? И откуда ты только взялась в лесу среди зимы?
Лягушка брезгливо выплюнула стрелу, моргнула и превратилась в прекрасную Эльвиру. От изумления у Карла челюсть отвисла, точно у какого простолюдина.
— Как это откуда? — вздернув нос, процедила Эльвира. — Я здесь, между прочим, к курсовой готовлюсь, материал собираю. У меня работа по земноводным.
— Но почему в лесу? — только и спросил Карл.
— А где мне найти болото в окрестностях столицы? — пригорюнилась Эльвира. — Кстати, что там с традициями предков? Почему нам из-за них надо жениться?
Принц рассказал ей о повелении отца и продемонстрировал лук — в доказательство.
— Но ты не должна… в смысле, можешь отказаться… я пойму, — запинаясь, пробормотал он.
Эльвира подняла стрелу, повертела в руках и решительно ответила:
— Ну уж нет. Традиции надо уважать.
Три часа спустя она жаловалась подруге:
— Я чуть не замерзла в этом лесу! Едва не впала в спячку и не околела! Даже выпитый кофе не помог! Хорошо тебе, Мария, твой Филипп догадливым оказался, а мне пришлось самой брать дело в свои руки.
— Фил говорил, что его младший брат слишком застенчив, — заметила Мария. — Он никогда бы не решился подойти к тебе. Но все, в конце концов, уладилось наилучшим образом.
— Это точно, — согласилась Эльвира. — Хорошо все-таки, когда в семье имеются традиции!
Nе Tа
НОΒЫЙ ГОД ДЛЯ ВСЕХ!
До Нового Года оставалось ровно две недели. Семнадцатое декабря, день рождения, но это обычный рабочий день, и до его конца еще три часа. Кабинет утопал в цветах, подаренных разными коллективами, друзьями, мужем. Красиво, разноцветно. И все это разнообразие сильно контрастировало со снегом и сугробами за окном.
— Почему в день рождения только в первой половине дня хорошее настроение, а к вечеру уже становится грустно? — вздохнула хозяйка кабинета, все ещё пытаясь зацепиться взглядом за что-нибудь интересное в белом безмолвии улиц.