Сборник рассказов "Самый черный день"

Муж так дернул меня за руку, что едва не оторвал, и потащил сквозь проход вниз. Я еле-еле успевала перебирать ногами по гулко застучавшим металлическим ступеням, следом бежала Лиза и Игорь. Парень с планшетом поджидал оставшихся. Вот сверху послышалось тяжелое дыхание и столь же тяжелые шаги, лязгнула, закрываясь, дверь, загудели запоры, запираемого замка, а потом донесся не терпящий возражения голос.

— Не стоять! Двигаться!

Мы с Денисом добежали до нижней площадки, где в проеме еще одной двери, толщиной сантиметров тридцать, стоял тот самый мужичок, похожий на Печкина. Стало понятно, владельцем какой гостиницы он являлся.

— Быстрее, быстрее! — торопил он нас. — Чего копаетесь!?

Муж втащил меня в большое круглое помещение, следом вбежали Игорь с Лизой, толстяк с ребенком и женщина с девочками. Толстяк дышал так, будто у него в животе дыра и воздух вырывается из нее, не доходя до легких, с неровными всхлипами. Он упал на задницу, едва переступив порог, опустил ребенка рядом. Его спутница, затащила девочек и присела рядом, откинувшись на стену, похоже и ей забег дался нелегко.

Я огляделась: у дальней стены собрались все гости, растерявшие веселье и задор. Даже до самых упившихся начало доходить — происходит что-то не то, слишком не то.

Последним вбежал охранник, задраивший верхний люк, а перед ним, опередив буквально на пару шагов, парень с планшетом, который, не отрываясь от экрана, считал:

— Пятнадцать, четырнадцать...

Печкин сразу же налег на дверь, к нему поспешили на помощь другие охранники, навалились.

— Игорь, что за глупые шутки? — раздался дрожащий голос какой-то девушки из числа друзей.

Ей никто не ответил.

— Десять, девять... — монотонно бубнил парень с планшетом.

Дверь, с еле слышным щелчком, встала на место, зажужжала приводами автоматического замка.

— Пять, четыре...

Печкин, для надежности еще прокрутил ручку запорного механизма и тут же отскочил.

— Два, один...

Земля ощутимо вздрогнула, а потом мелко завибрировала, точно огромный телефон в режиме «без звука». Удержаться на ногах ни у кого не получилось. Свет мигнул и тут же погас. В темноте стало еще страшнее, я не выдержала и закричала, но от низкого гула, стоящего вокруг, даже себя не услышала. Сколько это длилось, сказать затрудняюсь, но в какой-то момент все прекратилось, точно кто-то дернул рубильник, отключая вибрации, и одновременно с этим зажегся свет. Он еле разгонял тьму, отливал красным, но даже такой неяркий больно резанул по глазам, заставляя жмуриться. Когда смогла разлепить слезившиеся глаза, поняла, что все это время муж обнимал меня, а я сжимала его руку так, что удивляюсь, как не раздробила ему кости.

Еще не решаясь встать, я огляделась. Меня окружали такие же бледные, испуганные люди, кто-то уже поднялся, а кто-то так и сидел с отсутствующим взглядом. Дети жались к родителям, плакали.

Я нашла глазами Игоря, направилась в его сторону, пусть объяснит… Брат как раз пытался привести толстяка в чувства, совал тому под нос какой-то пузырек с резким лекарственным запахом. Толстяк не сразу, но принялся вяло отмахиваться.

— Игорь, — проговорила я, касаясь плеча брата, — что происходит?

Возможно, от волнения или, не отойдя после тряски, спросила излишне громко, но меня услышали почти все, и множество взглядов устремилось к нам, зацепилось за брата, впились и не отпускали. Взгляды спрашивали, умоляли, обвиняли, не понимали, надеялись.

Игорь вздохнул, оглядел всех присутствующих:

— Сядьте, где-нибудь и успокойте детей.

И когда друзья и родные небольшими кучками сгрудились прямо на полу, тихо, так что его никто, кроме парня с планшетом не услышал, добавил:

— Макар, зови остальных. И включи аппаратуру, а то еще не поверят...

Из задних помещений спустя небольшой промежуток времени появились еще люди, как потом оказалось, семьи охранников, которые выглядели столь же напуганными. Бывшие гости зашевелились, забормотали, послышались вопросы, но Игорь молчал. И лишь когда очухавшийся толстяк подошел, брат поднял руку, призывая к тишине.

— Я знаю, что вас всех мучает сейчас один лишь вопрос, что же случилось. Сразу успокою, это не ядерная война и не эпидемия, хотя, на мой взгляд, они по сравнению со случившимся, дали бы людям больший шанс на выживание. Не знаю, что насчёт остальных стран, но в нашей спаслись немногие, лишь те, кто, как и мы, были ниже поверхности или же выше километра над уровнем земли. Но для большей ясности, вам следует выслушать моего научного руководителя, Федора Степановича.

Толстяк приосанился, одернул пиджак, потянулся поправить очки, но на полпути вспомнил, что где-то их потерял, и начал хорошо поставленным голосом, каким обычно читал лекции студентам: