Сборник рассказов "Самый черный день"

— Прощай, — сказал парень бесцветным тихим голосом, отворачиваясь и уходя от зрелища, на которое человек в здравом рассудке никогда б не смог добровольно смотреть больше нескольких секунд.

Глава 2

«Мда, и всё-таки каждый закат — победа. И хотя расслабляться нельзя, всё же приятно… ещё один прожитый день, как-никак. Уже хорошо. Доживём до завтра — будет ещё лучше. И, что самое забавное, не случись всего этого дерьма, не был бы я таким оптимистом, каждый день бы жаловался на жизнь…»

Парень, стоя в тени у окна, ел консервы, выторгованные три дня назад за пачку сигарет, и наблюдал за двором, мысленно строя в голове планы обороны/отступления на случай «если чо».

Он находился на третьем этаже четырёхэтажки, в паре кварталов от места произошедшего днём инцидента с собакой. Солнце уже почти зашло, и пора было спать. Он всегда боялся не проснуться утром или проснуться ночью от того, что его убивают, но делать было нечего. Круглосуточное бодрствование было за пределами его возможностей, и, чтоб хоть как-то обезопасить себя, перед ночёвкой он всегда искал комнату с целой дверью, и, по возможности, с замком. Когда замок отсутствовал (как сейчас), он старался забаррикадировать дверь подручными средствами, так, чтоб она не открывалась снаружи. На этот раз роль баррикады играл остов кровати из соседней комнаты, втиснутый (комната, несмотря на отсутствие ванны, явно была ванной) между дверью и противоположной ей стеной.

Парень прошёл в свою импровизированную спальню, светя стареньким, почти сдохшим, но не сдающимся фонариком, забаррикадировал дверь кроватным остовом, улёгся на заблаговременно расстеленный спальник, выключил фонарь и закрыл глаза.

Открыв их, парень оказался за столом в богато убранном кабинете с кожаным диваном, каким-то пейзажем на стене и книжным шкафом, доверху забитым папками с документами. Судя по календарю на стене, сегодня было 8 декабря 2028 года.

— Антон Максимович, к Вам посетитель, представился как Виктор Денисович, сказал, что он ваш троюродный брат, — послышался немного растерянный женский голос из интеркома на столе.

— Пусть войдет! — ответил парень.

Он знал, что это за посетитель, и каких вестей следует от него ждать. Честно признаться, он давно так не волновался, как сейчас.

Виктор Денисович вошёл в кабинет. Это был лысый мужчина где-то сорока лет, с орлиным носом и озабоченно-угрюмым выражением лица. Его дорогой строгий костюм ещё больше подчёркивал серьёзность ситуации.

— Привет, брат. У меня ужасные новости, я думаю ты догадываешься, какие, — фамильярно произнёс Виктор Денисович.

— Сколько осталось?

— Две недели. В шельфе Баренцева моря ещё что-то есть, но это всё. Последние капли.

— А что говорят геологи? Есть результаты?

— Нет. Ни одного крупного месторождения. Говорят, что это всё. Конец.

— Конец? Сначала газ, теперь нефть… На сколько хватит запасов?

— Полтора года при очень экономном расходе. И это всё. Финиш.

— Ты узнавал у зама?

— У Самого.

Парень от души матюгнулся, со всего размаху ударил кулаком по столу и задал вопрос, мучавший его с того самого времени, как он занял место в этой комнате.

— Чо делать-то теперь?

— Закупать. В Саудовской Аравии, например.

— Да какая, нахрен, Аравия! Как мы Ему докладывать-то будем? Так мол и так, ни нефти нет, ни газа, ни х…

— А мы тут причём, Антон?

— А при том, Витя, что докладывать нам, и что в прошлом месяце, если помнишь, по отчётам всё было, а сейчас — ни х..!

— И что ты предлагаешь?

— Я уже напредлагался! Ну его в жопу! И его, и всё остальное! Я в командировку, в Лиссабон, у меня там домик. Ты со мной?

— Антон, ты понимаешь, что тебя найдут в Лиссабоне?

— Кто? Те, кто будет эту жопу разруливать? Или те, кто свалят сразу после меня? Не думай, что я один такой, Витя. А тут щас такое начнётся, что до меня дела никому не будет, вот увидишь. Так ты со мной?

— Да, я с тобой, убедил. Лучше уж умирать там, чем тут.

— Отлично. Вылетаем завтра утром. Вечером ещё обговорим это.

— Давай, Антон. До вечера.

— До встречи.