Сборник рассказов. Трилогия: Вовкины рассказы. Выбор есть всегда. Друзья-товарищи

С другом мы оказались в разных камерах. Я сутки просидел вдвоём с Евгением, а на следующее утро меня перевели туда, куда поместили его подельника Евгения. Там же оказался ещё один очень интересный человек, который представился Петровичем. Он был в возрасте и считался знатоком тюремных порядков, потому как у него маячила пятая ходка. Принесли тюремную еду. Я спокойно начал есть, а Петрович мне сказал, что первое блюдо плохое – на машинном масле. Сам взял миску, пошёл и вылил её. Пообещал, что сейчас принесут второе – тут оно съедобное. А пока предложил попить чайку. Так получилось, что мы сразу с ним сошлись.

После обеда Петрович, обращаясь к Сергею, сказал: «Садись, учись дороги строить, коней пускать». Так осуществлялась связь между камерами в тюрьме. На нитку привязывается записка, так называемая «малява», и передается из камеры в камеру. Затем Петрович добавил: «А уважаемому человеку (имея ввиду меня) – сидеть за дубком (в смысле, за столом) и умные разговоры вести с серьёзными людьми!»

Ещё вспоминаю такой случай. У меня болела спина, и я отлёживался, вдруг раздался крик вертухая: «На прогулку!» Петрович, обращаясь ко мне, пригласил: «Пойдём погуляем». Я ответил матом: «Да пошли они…» Петрович громко крикнул: «Не пойдём». И повторил мои слова. А сам, улыбаясь, говорит мне: «Поднимайся. Сейчас будет цирк с конями». Я сел, не понимая, почему цирк? В тюрьме хорошая акустика. Слышу, из камер громко доносится: «Не пойдём. Пошли…» То есть в том же направлении. Петрович комментирует: «Встали ребята, сейчас ворвутся черти с дубинками, будет серьёзный шмон». Влетели вертухаи с криком: «Стоять!» Повели всех на прогулку. Не знаю почему, нас троих отдельно завели в большую камеру. Потолка нет – решётка. Сорок пять минут гуляли. Я понял: если что-либо по тюремному распорядку сидельцу положено, то обязательно будет выполнено.

Пришло время рассказать о Петровиче. Он сам поведал историю своей жизни, я его не спрашивал. В тюрьме не принято задавать вопросы – ты не следователь в конце концов. Если человек тебе доверяет, то он сам откроется. Вот его рассказ. «У меня в жизни всё шло хорошо. Учился, играл в футбол. Первый срок получил по дури. Залезли с другом в квартиру, смешно, взяли продукты из холодильника и пару статуэток, которые стояли на комоде. После кражи купили пива, пошли на пустырь, и пировали там. Нас нашли и дали по трояку на брата. Группа лиц по сговору. Часть срока скостили. Вышел по условно-досрочному. Пошёл в ПТУ, окончил, получил профессию автослесаря. Работал в автобусном парке, там же получил специальность шофёра, и вперед – на службу Родине. В армии работал по специальности. Про судимость никто и никогда не вспоминал. Всё шло как у людей. Отслужил, женился, родился сын. Водил большегрузы, автобусы. Но вот пришли «лихие» девяностые. Короче, семью кормить надо. К тому времени у меня уже было двое пацанов, мать больная, сестра инвалид. Сорвался, и начал бомбить квартиры. К своему сроку по малолетке быстро добавил ещё три ходки, но как-то проскакивал – сроки давали небольшие. С доказухой у следаков было слабо, так как работал я один. Да и вёл себя достойно. Своё брал, не упираясь».

И затем, улыбаясь, Петрович добавил: «И вот перед вами профессиональный вор-домушник, закоренелый рецидивист. А сейчас на пятёрочку придётся отъехать. Да и УДО под вопросом, всё-таки пятая ходка».

На следующий день нас с другом выпустили и извинились. В нашей стране от сумы и от тюрьмы не зарекайся.

Когда мы были молодыми

С поры моей молодости прошло более пятидесяти лет, но я не забываю своих друзей-товарищей, с каждым из которых прошёл определённый временной отрезок жизни. Во время службы в ЦСКА ВМФ я подружился с гребцами Евгением и Алексеем. Ребята фактурные. Евгений ростом 192 и весом 105, Алексей ростом 197 и весом 100. Встречаться часто не могли – сборы, соревнования. Такова спортивная жизнь. Ну, а когда встречались, то, как и у всех молодых людей, – кафе, рестораны, барышни. Денег хватало – получали приличную стипендию. На сборах питание и проживание были бесплатными, да и развлекаться желания не появлялось: три тренировки в день. После них оставалось одно желание – дойти до койки, есте-ственно, через столовую.