Сборник рассказов «Всякая всячина»

– А как ты хотел? Ты вообще о чем – нибудь думаешь? Или ты считаешь, что это я должна обеспечить тебе будущее?

– Не мне, а нам…

– Послушай, Дэн, я не хочу, чтобы все досталось какой – то стерве, Варваре там, или еще кому. Он старый и больной. У него слабое сердце. В последний раз его еле вытащили. Никто не удивится, если он тихо скончается от сердечного приступа. Прошу тебя, найди ну… препарат там какой–нибудь, чтобы этот приступ вызвать. А я найду способ ему этот препарат подсунуть. Никто ничего не заподозрит, я уверена. Только это нужно сделать быстро. Я бы и сама этим занялась, но за мной следят, а ты часто бываешь в городе один. Ты должен это сделать, Дэн! У нас мало времени. Я умоляю тебя! Ради нашего будущего!

– Ну ты даешь, детка! – Дэн восхищенно присвистнул. – Я постараюсь.

– Очень сильно постарайся, я надеюсь на тебя!

– Не волнуйся, красавица, все сделаю! – При этих его словах Мотря – Варвара вздохнула, будто тяжкий камень упал с ее грешной души, и слилась с Дэном в долгом поцелуе.

Она даже не догадывалась, что в нескольких сотнях метрах от них, у себя в кабинете, ее муж, которого она собиралась так хладнокровно лишить жизни в скором будущем, жадно ловил ртом воздух, схватившись за сердце. Потом рот его приоткрылся, нижняя губа повисла, а голова упала на грудь. Он дернулся пару раз в своем необъятном кресле, захрипел и вытянул ноги, но остался сидеть.

Когда в кабинет вошла Анфиса, он уже не дышал. На крики Анфисы сбежались люди, приехала скорая, но спасать уже было некого…

На пышных похоронах, с огромным количеством народу, будто хоронили народного артиста, никто не заметил скромного молодого человека в темных очках. Безутешная вдова рыдала, в глубине души радуясь, что все так удачно обернулось, совершенно не подозревая о том, что муж в своем завещании оставил ей ровно столько денег, как и его секретарше. Так, небольшое вознаграждение за то, что скрасила его существование. Основная же сумма денег отходила фондам и благотворительным заведениям. Молодой человек снял очки, чтобы протереть запотевшие линзы, и тут в его рукав вцепилась старушка.

– Вы знали покойного? – Спросила она скрипучим резким голосом.

Молодой человек вздрогнул от неожиданности.

– Немного.

– Как вы считаете, он был хорошим человеком?

Молодой человек замялся.

– Мне трудно судить. Я плохо его знал. Так, беседовал один раз. Но он мне помог. Просто оказал неоценимую помощь.

Старушка вздохнула и утерла набежавшую слезу.

– Ну, раз помог практически незнакомому человеку, значит, был не плохим. Эх, да что там говорить, все умирают – и хорошие, и плохие… Я-то с покойным не имела чести быть знакомой. Просто люблю на похоронах бывать… Странно, а тянет… Приду, посмотрю на очередного усопшего и как – то легче становится. Вот ведь как получается – вчера еще ходил, думал, ел, хотел чего – то, а сегодня лежит себе в гробу, тихий, безразличный… Н – да… Всех нас это ждет… Ну да вы еще слишком молоды, чтобы об этом думать… – Старушка отпустила руку молодого человека и пошла восвояси, он надел очки и лицо его на миг приняло скорбное выражение.

Но потом он улыбнулся, бросил на безутешную вдову торжествующий взгляд, высморкался в платок и быстрым шагом зашагал прочь с кладбища – он терпеть не мог похорон. К тому же у него был заказан билет на самолет через три часа вылетающий в Америку, страну великих возможностей и разбитых надежд.

Ацетон

Он шел по полю. Солнце немилосердно жарило, тело в тяжелых доспехах покрылось липким потом, но он старался этого не замечать. Он сжимал во вспотевшей руке меч и мужественно продвигался вперед. Ему нельзя расслабляться, иначе, он хорошо знал себя, решимость его растает, как весенний снег. Он свалится прямо в пряно пахнущую траву и останется так лежать.

Может день, может неделю, а может вечность… Но он отогнал от себя эту глупую, назойливую мысль, и тряхнул головой. Ну почему же так жарко? И когда же закончится это бесконечное поле? Жаль, что он сделан не из железа, и потому так страдает. И почему именно сегодня ему так важно идти? Ах, да! Он встретил старика. Проклятый старик тряс жиденькой бороденкой, и грозил ему пальцем. Старик выглядел недовольным. Он хотел ударить его по плоскому морщинистому лицу, но старик исчез. Это был знак. Знак, что он должен исполнить то, что должен.