Читаем Сборник рецензий полностью

Население, к примеру, той же Германии уменьшилось по разным оценкам больше чем в 3, а то и в 10 раз. Выросло целое поколение, которое умело только воевать. Солдаты объединялись в полки и роты, которые становились их новой семьёй. Солдаты женились, воспитывали детей — которые с детства знали только военную жизнь и умели только воевать… В 1648 году кошмар закончился. Истощённая Европа больше не могла себе позволить воевать, иначе её съедят соседи, которые понемногу справлялись с бардаком. Или королей перевешают свои же доведённые до отчаяния крестьяне. Прагматизм возобладал… А на улице без дела оказались тысячи ветеранов.

Именно в этот переломный момент истории и приглашает нас Алекс Зарубин в своей «Волчьей дороге». Мирный конгресс, позабытый за тридцать лет войны торжественный звон Te Deum Laudaum («Тебе Бога хвалим»). И рота капитана Якова Лесли, из ветеранов и новичков: ни войны, ни денег, зато туманные обещания жалованья за последние годы и запрет под страхом виселицы грабить крестьян. Кто не согласен, может прогуляться под стены славного города Мюнстера и полюбоваться на несогласных с новыми порядками: спокойно висят в петле и больше не протестуют.

И вот нас, то есть роту капитана Якова Лесли… нет, всё-таки всех нас. Потому что не получается себя отделить от этих людей. Старых знакомых, словно мы и в самом деле уже давно месим грязь дорог, от царства Московского до королевства Испанского. Да и сама рота как маленькое зеркало Европы. Капитан — дворянин с Британских островов, старый сержант и первый заместитель капитана Пауль из какого-то германского княжества (он и сам забыл из какого). Лучший стрелок роты Ганс тоже из Германии, зато его жена Магда немка только формально — она родилась в одной из таких же рот уже во время войны. А ещё сбежавший от неприятностей в римском университете прапорщик Лоренцо. К ним в придачу сбежавший из дома молодой сын захудалого барона Рейнеке — хоть что-то урвать себе от завершающейся войны, а не жить впроголодь, вспоминая славу и величие предков. Красавица крестьянская девушка Анна — спасли осиротевшую, когда кое кто из соседей решил воспользоваться её несчастьем. Да так она и прижилась (ещё бы, на неё сразу положил глаз Рейнеке, только никак не решится ей про это сказать). И ещё полторы сотни судеб разных возрастов, от мальчишки-барабанщика до пожилого ветерана.

Идти же нам неизвестно куда. Сначала в весёлый город Мюльберг, славный трактирами и шлюхами, а потом как бог вывезет. Сначала надо дойти, через осеннюю непогоду, мимо озлобленных банд дезертиров, армейский отрядов, которые решили подзаработать разбоем, мимо крестьян — озверевших от того, что их пытаются грабить все, кому не лень. Кто за эти годы выжил, умеют не только пахать, но и стрелять, а сёла напоминают маленькие крепости.

К слову, с «Волчьей дороги» про семнадцатый век хоть картинку для учебника рисуй, настолько легко, скурпулёзно и точно описана эпоха. Какие были тогда крестьяне? Пожалуйста, загляните в дом Анны или дождитесь, пока рота заночует в какой-нибудь деревеньке по дороге. Ах, вам больше по душе город? Тогда придётся подождать, пока мы доберёмся до Мюльберга и вместе с остальными встанем на постой в имперских казармах. Ну а дальше ищите себе весёлых приключений, только не попадите в руки рьяному блюстителю морали, дознавателю городского суда герру Флашвольфу. И заодно смотри под ноги, чистота в европейских городах семнадцатого века штука относительная. А если хочешь посетить настоящую крепость, придётся побродить подольше, пару месяцев и до третьей части.

Написано всё так, что не читаешь, а живёшь в этом семнадцатом веке. Топчешь ногами снег и грязь ранней осенней непогоды, радуешься теплу казармы. И обеду, если только Магда вместе с Анной отловят с десяток солдат себе в помощь — овощи почистить, котлы помыть, дрова наколоть. (Увы, до обязательных нарядов по кухне ещё три века). Вот только лучше уж дежурить в тепле и на кухне, чем бродить по развалинам вольного города Магдебурга, где башни городского собора давно не сияют золотом крестов, а щерятся обгорелыми стенами и провалами крыш, где водятся то ли потерявшие страх и человеческий облик дезертиры, то ли спрятавшаяся нечисть..

Вот мы и идём. И не остановят нас ни разбойники, ни изменники, ни всякая мистическая чертовщина (а как же в те времена без неё). Куда мы всё-таки придём и выплатит ли император наконец жалование за все прошлые годы, знают только небеса. Главное — помнить, и надеяться, что раз война и разрушения закончились, им на смену обязательно приходит любовь-строительница. А вот решиться ли Рейнеке признаться Анне и что у них в итоге выйдет, читайте уж сами. Обещаю — не догадаетесь, но про это ни секунды не пожалеете. Приятного всем вечера.

Книга доступна целиком

<p>Рассуждения о добре и зле</p><p>«Ворон и ветвь» Даны Арнаутовой</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное