Сборник рецензий

Когда мы приезжаем (то есть Велена с друзьями… впрочем, написано так, что всё-таки мы все вместе), на первый взгляд слова адептов чёрных искусств верны. В местных жителях никакого изящества. Командующий гарнизоном и знаменитый герой битвы с войском Тёмного бога вообще хам и грубиян, потому что имеет отвратительную привычку говорить дураку в лицо, что он дурак — а не тонко подводить собеседника к этой мысли, стараясь не задеть нежных чувств. И даже знаменитый маг Мартин, чьи учебники Велена до дыр зачитывала в университете — не сидит в башне из слоновой кости и не занимается наукой ради науки, а содержит трактир. Попробовать кухню Мартина съезжаются аж из соседних городов. И магию свою Мартин тратит зачем-то на помощь соседям, абар там новый помочь соорудить… А ведь если бы он не отвлекался на глупость вроде помощи соседям, каких тайн науки он мог бы ещё открыть и быстрее, а не одному трактату раз в пару лет…

Какую цену пришлось заплатить Велене, чтобы понять: не сказав ни слова неправды, Братство солгало? Жизнь только ради себя — бессмысленна, простодушная простота и даже грубоватость северян честнее изысканных словестных кружев столичного общества. За мир и тишину по всем землям империи, за право жить свободными, а не в ошейнике отцы и деды заплатили немалую цену. И стоит дать слабину — как платить придётся уже нам. Велене придётся заплатить немалую цену — потерять любимого и обрести любовь, встретить святого и узнать про великого мага, вот только его уже сложно назвать человеком — скорее нелюдью. Ей придётся выбраться из хрустальной башни избранной и начать жить. Нам же, пока в руках шелестит страницами, стремглав несётся водоворот событий книги — нам остаётся прожить жизнь девушки вместе с ней. А под конец задуматься вместе с Веленой: не совершаем ли мы те же ошибки, что и она по молодости?

Собрать разбитое. Роман Киры Гофер «По осколкам»

Бегут неверные дневные тени.

Высок и внятен колокольный зов.
Озарены церковные ступени,
Их камень жив — и ждет твоих шагов.
Ты здесь пройдешь, холодный камень тронешь,
Одетый страшной святостью веков,
И, может быть, цветок весны уронишь
Здесь, в этой мгле, у строгих образов.

Александр Блок

У всех народов при всём великом разнообразии богов и сверхъестественных созданий, при всём различии мифов есть одна интересная и общая черта. Неумолимая судьба, рок или фатум стоят даже над богами. Кисмет, говорят турки, предопределено. Закон кармы — изрекают буддисты. И даже Зевс-Громовержец или мудрейший Один склонялись перед предначертанным. Неизбежнп последняя битва с силами зла — Рагнарёк. Как неизбежно и то, что боги и герои в нём проиграют.

А если уж боги склоняются перед судьбой, что спорить с ней нам, людям? Даже если наше могущество богам древних и не снилось. Остаётся лишь решать текущие проблемы, поступать сообразно воле и совести, но в рамках колеи, уготованной нам неумолимым Роком. И принять неизбежное. Именно так и рассуждает Инэн, чей кусочек жизни и приглашает нас прожить Кира Гофер в своём романе «По осколкам». (Да-да, именно прожить, поскольку просто читать не получится. Повествование захлестнёт вас так, что и не заметишь, когда вместо уютной кухни и ночника на столе ты окажешься в болоте, куда очередная тропа выведет Инэн).

Рассуждает она подобным образом не только потому, что её так учили — но и по собственному опыту. Её мир — это осколки прежнего, как в прямом, так и приносном смысле. Неизвестно сколько столетий и поколений назад люди её мира достигли вершин науки и назвали себя равными Творцу. Перестроили свою солнечную систему: вместо планет вокруг звезды вращалась огромная сфера из площадок километров двести в диаметре, на каждой воздух, гравитация, все соединены дорогами. Ни капли энергии светила не пропадает впустую, площадь обитания — тысячи планет размером с Землю. А потом случилась катастрофа, и всё развалилось. Есть теперь лишь осколки, те самые площадки. Там по-прежнему местами живут люди, сохранилась биосфера. Но пути между осколками теперь не приятные тропинки, а опасные дороги, готовые растереть в пыль почти любого. Или что хуже — изменить, превратить в чудовище. Например, маленькую крысу в зверюгу размером с пятиэтажный дом.