Сборник "Рыцари сорока островов"

— Помочь? — робко предложил я.

Валера и Арана-сан дружно покачали головами. Я достал новый пакетик с семенами и стал укладывать их в проковырянные специальной иголочкой лунки.

— Знаешь, чего мне сказала моя? — спросил Валерка на перекуре.

Я покачал головой.

— Только мы кончили, как она заявляет: «Хорошо, когда у юноши или малого ребенка пухлые щеки». Я окрысился, ору: «Какие это у меня пухлые щеки? Это у моего напарника пухлые!» А она отвечает: «Глупый, это же слова Сэй-Сенагон! Неужели не читал? Любимая книга премьера Мититаро! Там еще сказано: „Люблю, когда пажи маленькие и волосы у них красивые, ложатся гладкими прядями, чуть отливающими глянцем. Когда такой паж милым голоском почтительно говорит с тобой, — право, это прелестно“. Ну, мне уже и на Мититаро плевать захотелось… — Валерка опасливо огляделся, — я и говорю: „Гомик твой Сэй-Сенагон!“ А она к стене отвернулась, заплакала и говорит: „Это женщина, она тысячу лет назад жила…“ Опростоволосился я…

Валерка со вздохом загасил окурок о главный камень Сада и сказал:

— Ну что, вперед, на бабу-Клаву? Работать надо.

6. МЕСТНОСТЬ СЕРЬЕЗНОГО ПОЛОЖЕНИЯ

— Сергей-сан, — сказал Арана-сан. Я подпрыгнул. — Сергей-сан, мне стало известно, что у вас есть особый конверт. Отдайте его мне. Я стану вашим вечным должником.

— Зачем вам-то конверт? — спросил я.

Помолчав минуту, Арана-сан с улыбкой сказал:

— Один из моих предков не успел доставить важное известие своему князю. Он задержался в пути, и князь умер, не успев прочитать его. Этот позор лег на весь наш род… Он заставил меня уехать с острова. Если я пошлю письмо вместо него… в этом конверте оно дойдет вовремя.

— Простите, Арана-сан, — огорченно ответил я. — Но конверт нужен мне самому. — Арана-сан вздохнул и улыбнулся. — И что вы все выпрашиваете конверт? — спросил я. — Наймите якудзу, через час доставят… вместе с моим мизинцем, если надо.

— Такие конверты нельзя отнять, — тихо сказал Арана-сан. — Их можно только подарить. Извините за беспокойство, Сергей-сан.

7. МЕСТНОСТЬ БЕЗДОРОЖЬЯ

В курятнике было тепло и пахуче. Полуметровый слой куриного помета застилал пол. Это не беда, конечно… Но подтекшая вода заставила птичье дерьмо преть, выделяя в воздух калории и ароматы.

— Как знал, — пробормотал Валера, поправляя высокие, до колен, сапоги. — Ну, а ты чего будешь делать в своих ботиночках?

Возбужденно кудахтали куры. Матово поблескивали свежие яйца. Я взял ближайшее яйцо и швырнул его в потолок. Валера заорал.

— Ты чего? — спросил я.

— Скорлупа в волосы попала… Ну, я пошел. — Валера отважно двинулся напролом. Я стал взбираться на хрупкие рейки курячьих загородок.

— Офигел! — заорал Валера.

Но было уже поздно. Доски под ногами хрустнули, и я полетел вниз.

Падать было мягко.

8. МЕСТНОСТЬ ОКРУЖЕНИЯ

— Мне надо уезжать. — Арана-сан потер переносицу. — Справитесь сами?

— Да конечно! — заявил Валера. — Тут осталось всего-то… два камня поставить.

— Хорошо. Точки, куда ставить, вы знаете… — Арана-сан придирчиво взглянул на почти законченный сад. — Помните — ни с одной точки нельзя увидеть сразу все девять камней. Это главное.

Он пошел к машине.

— Перекур! — радостно объявил Валера, едва шеф уехал. — Работы здесь на час от силы. А Саканиси-сан только вечером придет проверять.

— Может, сделаем вначале? — спросил я.

— Фигня… Отдыхай.

Валера задымил, а я задумчиво побрел по саду. Красиво получается… Я чихнул и полез в карман. Увы, запас одноразовых бумажных платков кончился. И где я ухитрился простыть? Надо было взять обычный матерчатый платок, хоть японцы их и не любят. Им помотай как следует в воздухе — и сморкайся дальше…

На щебенке валялись какие-то белые лоскутки. Непорядок, зато мне на руку. Я подобрал их и с удовольствием очистил нос. Вернулся к Валерке. Тот посмотрел на лоскутки в моей руке с каким-то невыразимым ужасом.

— Ты где их взял?

— В саду валялись.

— Ты место, где их брал, помнишь?

— Нет… А что?

— Ими же Арана-сан отметил, куда камни ставить! Дундук! Козел! Что делать будем?

— Отсюда видно? — заорал Валера. Он сидел скорчившись в три погибели, изображая восьмой камень Сада. — Все девять?

— Если тебя считать за камень, то все девять, — отозвался я.

Валерка выпрямился, плюнул и старательно зарыл плевок ногой. Подошел ко мне с явным желанием уездить по роже, но сдержался. Спросил:

— Что делать-то будем? Времени уже нет.

Я пожал плечами.

— Может, отдашь свой конверт Саканиси-сану? Он простит нам задержку…

— Нет, — твердо сказал я.

— Почему?

— Я его отправлю сам.

— Кому?

— Себе самому.

— Думаешь, поможет?

— А вдруг.

Валера замолчал. Потом, воровато оглядевшись, сказал:

— Слушай, есть одна идейка… Если выгорит, то эти тупые японцы ничего и не поймут. Слушай…

9. МЕСТНОСТЬ СМЕРТИ

— Чудесно, — сказала молодая японка. По-русски, из вежливости к нам. Окружающие наперебой зацокали языками. Саканиси-сан медленно обошел Сад Камней и улыбнулся:

— Да. Откуда ни смотри — ришь восемь камней. У Арана-сана достойные ученики. Русский народ сможет жить как островные японцы…