Сборник (СИ)

— Не являлся официально признанным БэПом, да. Но в законе есть одно маленькое «прим», которое вставил какой-то дальновидный… м-м-м… мастер-юрист. То же распространяется на остальных живых существ, признанных разумными, и готовыми сотрудничать с БэПами. Так что, — он остановился перед женщиной и уставился на нее немигающим взглядом, — и вы и Гач действовали в рамках военного законодательства.

— Но вы только что говорили там, у Фокса…

— А, — Крэг коротко махнул рукой. — Это просто упрощение судебной процедуры. Ведь для того, чтобы установить разумность вашего… приятеля, необходимо собрать комиссию, провести вскрытие, сравнительный анализ… Зачем, если в конце концов решение будет точно таким же? Бессмысленная трата времени. Вы ведь, насколько я понимаю, все равно теперь намереваетесь покинуть армию?

— Гач… защищал меня, да. Но я… ведь я выстрелила позже, уже после его смерти.

Крэг склонился к самому ее лицу.

— А КТО об этом знает?

Он увидел ее издалека. Идет, чуть загребая правой ногой. Исподлобья посматривает по сторонам, стараясь ни с кем не встречаться взглядом. Вещей всего-ничего: так, военный рюкзачок.

Крэг выступил навстречу.

— Мастер?

— О! — сказала Лайма, резко останавливаясь. Такого инспектора Крэга — в яркущей цветастой рубахе и шортах, расслабленного, улыбающегося, — она еще не видела. — Здравствуйте.

— Улетаете?

Логика Крэга явно подводит. Что еще можно делать с вещами в космопорте?

Слабая улыбка пропала с ее губ. Она ненужно поправила лямку рюкзака.

— Да. Хватит с меня вас, военных. И убийств тоже хватит.

Хуже, чем он думал. Пока он прикидывал, что бы сказать, пока она не развернулась и не отправилась мимо него (военного!) на свой Чандлер, за пазухой у него завертелась Юла. Высунула сморщенную морду наружу и недовольно заворчала.

Лайма вытянула шею, заглядывая ему за ворот:

— Кто это там у вас?

Он выпростал щенка из рубахи. В ярком свете космопорта на шкуре засияли черно-желтые пятна. Лайма поспешно протянула ладони, коснулась лобастой головы щенка. Ей показалось…

Показалось.

Теперь ей всегда будет казаться. Но она все же улыбнулась, погладила бархатную шкурку.

— Эммин щенок?

— Выбраковка, — напомнил Крэг.

— Что это вы вдруг?

Он пожал тяжелыми плечами.

— Всегда хотел иметь собаку. А тут скопил отпуска за несколько лет. Поживем с годик с Юлой… Это ее так зовут.

Щенок, ворча, прикусил палец женщины еще голой десной.

— А у вас были когда-нибудь собаки?

— Нет, — быстро соврал он.

— А как же вы собираетесь ее растить?

— Опытным путем.

Крэг смотрел в близкое лицо Чадар: оно теплело, на губах появилась улыбка.

— Подержите-ка, — он деловито сунул ей Юлу. — Я сейчас. Мне надо еще…

Так и не придумав подходящего предлога, просто махнул рукой и умчался. Побродил на верхних ярусах порта, потолкался в толпе улетавших, заглянул к знакомым охранникам…

Девочки уже достигли полного взаимопонимания. Юла сидела на руках мастера и звонко тявкала на проходящих. Лайма постукивала указательным пальцем по ее выпуклой башке и что-то втолковывала: может, что так вести себя неприлично?

Крэг подошел к ним вразвалочку.

— Хороший щен, — весело сообщила Лайма. — Правда, будет довольно агрессивной, но это в родителей… Где вы будете жить?

Она смотрела на него, и Крэг на мгновение почувствовал себя прозрачным: и эта подстроенная встреча (Мастер БэПов сообщил ему, когда Чадар улетает), и Юла, которую он взял не раздумывая, спонтанно, и его показная неопытность…

Он кашлянул.

— Что вы сказали? Где жить будем? Я не решил. Подумывал о Чандлере, — он выжидающе посмотрел на нее. — Вы ведь сейчас на Чандлер?

— Пока нет.

— Вот и я передумал, — согласился он, прикидывая, удастся ли быстро перерегистрировать билет. — Хочу куда-нибудь, где мало людей и много зелени. Может, что посоветуете?

Лайма помолчала.

— Я собиралась немного пожить на Красотке. Море, лес… горы.

— Да? — ему это понравилось. — А собаке там будет хорошо?

— Там всем хорошо. Там есть Псы и просто люди.

— А мы, — он протянул руку, почесал Юлу за мягким ухом — та обрадовано завиляла задиком ему навстречу, — будем просто людьми с собаками, правда, Юл? Давайте, вы наверное уже устали?

— Мне не тяжело, — поспешно сказала Лайма.

— Дадите координаты?

— Чего? — она покосилась вниз. Рука, уверенно лежащая на спинке щенка, почти касалась ее груди. Смущала — хотелось податься ей навстречу. Редкое желание за последний год.

И вполне разделяемое этим мужчиной — она вновь начала воспринимать человеческие эмоции — последние недели подточили наконец стену между ней и окружающим миром.

— Что — чего?

Он через раз сам забывал свои вопросы. Ей вдруг стало смешно.

— Координаты — чего? Красотки?

— Да, — он посмотрел ей в лицо и вдруг решился, — и ваши тоже.

— Зачем — мои?

— Вы ведь не оставите Юлу со мной наедине? Я ее угроблю. Будете нашим консультантом.

Оба вскинули головы. Что оставалось неизменным на всех вокзалах, станциях, портах, так это невнятность объявлений. Но слово «Красотка» они все-таки идентифицировали.

— Я… — Лайма показала вверх. — Мне пора. Лучше дайте свой код, я свяжусь с вами, как доберусь.