Сборник статей и интервью 2004-05гг. (v1.1)

А международный терроризм - лишь одно из звеньев проекта и тоже очень мощный инструмент, с помощью которого решается целый ряд конкретных задач геополитического и экономического характера. Достаточно ознакомиться с обстоятельными расследованиями немецкого информагентства «EIRNA» или французского журналиста Тьерри Мейссана «11 сентября 2001 - чудовищная махинация», чтобы понять, что дело вовсе не в бен Ладене. Когда конгресс США отказывает в праве на независимое расследование и до сих пор неизвестно, были ли 20 саудовских «террористов» в самолетах, то остается только «восхищаться» разработчиками операции. Я хочу сказать, что есть теракты, за которые бен Ладен или Басаев готовы взять на себя ответственность. Но есть и множество сомнительных и анонимных терактов, подобных взрыву самолета в местечке Локарно (Шотландия, середина 1980-х), за который крайним назначили Кадаффи, или взрывам в Кении и Танзании в 1990-е годы. Как правило, именно после сомнительных (анонимных) терактов начинается бешеная пропагандистская кампания в «свободных» СМИ, подкрепляемая обычно антиисламскими или ксенофобскими (античеченскими, в частности) комментариями экспертов.

Такой сомнительный теракт может выполнять и роль операции принуждения той или иной страны к каким-то действиям. К примеру, целью теракта на острове Бали в Индонезии было принудить Австралию подключиться к антииракской коалиции. Другая задача множества терактов подобного рода - диффамация ислама, представляющего собой единственную мировоззренческую силу, способную сопротивляться американскому проекту.

Рост антиисламских настроений после каждого теракта - факт, подтверждаемый социологическими исследованиями в России и на Западе. Таким образом, в общественном мнении формируется крайне негативный образ ислама и связанного с ним терроризма, угрожающего миру и России, призванный консолидировать российскую нацию против конкретного врага.

Но это псевдоконсолидация, которая не дает позитивной программы для развития страны и притом загоняет Россию в такой коридор, где она неизбежно должна стать союзником Америки в глобальном противостоянии виртуальной исламской угрозе, вообще угрозе с Юга. Весьма авторитетная структура, недавно созданная при ООН и известная под названием «Совет мудрецов» (Россию в нем представляет Примаков), подготовила обширный доклад, где выстроена иерархия глобальных угроз. Из крупных шести блоков глобальных угроз миру, международный терроризм - лишь на одном из последних по значимости мест. Между тем для Буша и иже с ним это - проблема «номер один», и в таком качестве она навязывается всему мировому сообществу. Соответственно, политика, основанная на такой большой лжи, как концепт международного терроризма, не может не привести в тупик. А может, этого и жаждут глобальные сценаристы во всем мире и их «ученики» в России?

И, наконец, манипулируемая активность террористов позволяет создавать образ врага в лице тех или иных этносов. Чеченцы уже устали оправдываться, что они не нация террористов, и готовы «переводить стрелки» на Дагестан: там, якобы, и очаг терроризма, и вообще ислам пришел в Чечню оттуда. Кому выгодны последние непрекращающиеся нападения на дагестанскую милицию?

Сразу нескольким субъектам: и новой чеченской власти, и властям самого Дагестана, поскольку в подвешенной ситуации Москва не решиться их менять, а если и решится, то таким образом, чтобы не раздражать элиты ключевого для всего Северного Кавказа региона. Выгодно это англо-американским ТНК, рвущимся к каспийским ресурсам, и Басаеву, заинтересованному в том, чтобы расширить театр боевых действий.

Г.ДЖЕМАЛЬ: Еще это выгодно тем, кого пытали дагестанские милиционеры.

Они получили небольшое моральное облегчение и некоторую надежду на то, что следующее поколение милиционеров побоится применять пытки к подследственным.

Д.ХАЛИДОВ. До сих пор неизвестно, кто приказал сажать «потенциальных террористов» на бутылки (такая вот форма пытки), после чего милицию и начали отстреливать. Бесконечные аресты, наглые вторжения в мечети - все это настраивает молодежь, лишенную перспектив в жизни, против режима и против милиции, но не против России. Это замечание очень важно.

Трудно найти какие-либо исламские мотивы у терактов в Москве, где подрывали себя женщины, и в Беслане. Их предприняли люди, находящиеся в состоянии аномии, потери всякого смысла жизни, лишившиеся родственников. Они шли на теракты, веря или надеясь, что смогут этим заставить власть возобновить мирные переговоры. Лично зная Шамиля Басаева еще с начала 1990-х, с абхазской кампании, должен сказать, что в его сознании произошел колоссальный сдвиг. Он перестал уже сверять свои действия с исламской нормой.