Сборник статей и интервью 2009г (v1.26)

Подобный политический исход ни к чему другому кроме повторения кризиса привести не может, а потому был бы для человечества самой настоящей трагедией. Но если мы действительно хотим извлечь уроки из происходящего, то не можем удовлетвориться лишь констатацией того, что государству предстоит вернуться в экономику не только «тактически» - до окончания спада, но и «стратегически», на длительную перспективу. Что лишь ставит перед нами куда более важный вопрос: какое государство, какой общественный сектор, в чьих интересах и как будут приниматься решения?

Расширение государственного сектора - не просто возможность переложить на казну убытки, которые несут компании во время кризиса. Это и уникальный шанс построить на базе государственного сектора новый интегрированный народно-хозяйственный сектор, наладить технологическое обновление, безвозмездно передавая знания и опыт от одного производства к другому, планомерно и повсеместно заниматься решением экологических вопросов, увязывая их с задачами социального и культурного развития.

Наконец, усиление контроля государства над экономикой, в свою очередь, ставит вопрос о расширении контроля общества над государством. Либеральные идеологи и следовавшие их рекомендациям политики просто ушли от этого вопроса, объявив, что решением является не столько демократизация повседневной государственной практики, сколько передача как можно большего количества правительственных функций частному бизнесу. Но частный бизнес не является демократической структурой по определению. Частная собственность по закону есть самодержавие хозяина в масштабах одной отдельно взятой компании. А если эта компания акционерная, то самодержавие сменяется режимом олигархической республики, и неизвестно ещё, что хуже.

Что же до государства, то, лишённое собственности, оно отнюдь не становилось демократичнее. Формальное соблюдение процедур либеральной демократии сочеталось с полной бессодержательностью процесса, происходившего в рамках этих процедур. Ведь вместе с приватизацией собственности из ведения государства были выведены все ценнейшие объекты. Если его лишили ресурсов и структур, которыми оно ранее управляло, то и важнейшие решения стали принимать не депутаты и даже не министры, а хозяева компаний. Так и возникла повсеместно ситуация, при которой демократия всё более превращается в пустую формальность - не только на Востоке Европы, но и на Западе. И никакие исторические традиции, никакие ссылки на «свободолюбие граждан» тут делу не помогут.

Сегодня национализация, превращаясь в тенденцию времени, ставит нас перед новыми вопросами. Вернее, возвращает нас к проблемам, которые были поставлены, но не решены в ХХ веке. В конечном счёте, это тот самый социализм, призрак которого так старательно изгоняли на протяжении прошедших двух десятилетий. Поражение социалистических движений сделало капитализм безальтернативной реальностью, но кризис капитализма вновь возвращает нас к необходимости поиска альтернатив. И с того самого момента, как неизбежность капитализма ставится под сомнение, возникает и потребность в социалистических идеях, даже если эти идеи и были скомпрометированы предшествовавшими попытками их реализации.

Именно страх разбудить дремлющего социалистического «монстра» заставляет российских политиков и чиновников откладывать вопрос о национализации до самого крайнего момента. Когда, в связи с ситуацией, сложившейся в Пикалёво, вопрос о национализации был поставлен в Государственной Думе, среди либеральной публики началась самая настоящая истерика, причём никакого различия невозможно было найти между либералами «прокремлёвскими» и «оппозиционными». Эта истерика возымела эффект. На сегодня Россия - практически единственная крупная индустриальная страна, где национализация не только не практикуется как метод борьбы с кризисом, но и по-прежнему невозможна на законодательном уровне.

Со своей стороны, общество определилось в своей оценке национализации, заняв позицию, противоположную позиции элит. По данным опроса ВЦИОМ, большинство граждан России положительно относятся к национализации частных предприятий. Если в октябре прошлого года такой позиции придерживались 58 процентов опрошенных, то сейчас антикризисную национализацию одобряют 82 процента респондентов. И лишь 7 процентов опрошенных сограждан возражали против национализации предприятий. В октябре 2008 года такого мнения придерживался каждый пятый.

Позиции определились. Вопрос о национализации превращается в ключевой для сегодняшней политики. И чем больше объективная потребность в подобных мерах, тем острее будет борьба.

Вопрос не только в том, как преодолеть кризис. Вопрос в том, какими мы станем после кризиса.

ПУТИН ВСПОМНИЛ ИСТОРИЮ

Компанеец Андрей