Когда Савл выступил на поприще самостоятельной деятельности, христианство уже неудержимо распространялось в Иерусалиме и всей Иудее. Савл, чем с большей отчетливостью убежден был в иудействе (с известным характером оного), тем решительнее, — при всей высоте учения Христианского и поразительности Апостольских чудес, — оставался в неведении Божественности христианства; чем проницательнейший имел ум, тем яснее видел прямую противоположность христианства тогдашнему иудейству: и потому чем более любил закон отеческий и род свой с его высоким избранием, тем более разгорался негодованием на христиан и тем менее расположен был равнодушно смотреть на размножение их среди избранного народа. И вот о сем-то самом расположении своем и сказал Апостол следующее: аз мнех, яко подобает ми многая сопротивна противу имене Иисуса Назореа сотворити. Иже и сотворих,
продолжал он, во Иерусалиме и многи от святых аз в темницах затворях, власть от архиерей прием: убиваемых же им прилагах совет (речь, конечно, о Стефане) и на всех сонмищах множицею муча их, принуждах хулити: преизлиха же враждуя на них, гонях даже и до внешних градов (Деян.26,9-11). Казалось, что с отчетливостью в мыслях, с искренностью в чувстве и с силою на деле, занятый враждою против христианства за иудейство, не имеющее жизни, дух Савла должен был остаться неприступным для благодати, и его участь, казалось, решена была им самим навсегда. Но он творил все это по неведению, по предзанявшим его ум и сердце и волю ложным понятиям, с слепой и Боговраждебной, но чистосердечной (Деян.23, 1) ревностью о мнимой правде: это и привлекало к нему благодать. Помилован бых, яко неведый сотворих в неверствии (2 Тим.1, 13). Благодать дала до всей крайности раскрыться в нем иудейству, чтобы тем вернее и решительнее в нем ниспровергнуть это иудейство и, исполнив собою его ум, сердце и волю, явить его благопотребным сосудом своим против иудейства для обращения язычников. Как же это совершилось?
Враждуя всей душой против Бога и однако в совести, а не по внушению страстей, убежденный, что он поборает по Боге, он должен был или погибнуть, или же каким-либо образом быть вразумленным от Самого Бога; ибо его дух, мнящийся утверждаться в Самом Боге и притом при свидетельстве самой совести о своей непорочности перед Ним, не мог быть доступен ни для какого другого вразумления; всякое другое вразумление было далеко слабее внутренней опоры его заблуждения. Так произошло, что Павел призван был не человеками, не чрез человека,
как он сам говорит, но Иисусом Христом и Богом Отцом, воскресившим его из мертвых (Гал.1, 1), Савл… дыхая прещением и убийством на ученики Господни… испроси послания в Дамаск… Бысть ему приближитися, и… слыша глас глаголющ ему: Савле! Савле! что мя гониши? Рече же: кто еси, Господи? Господь же рече: Аз есмь Иисус, Его же ты гониши (Деян.9, 1-5)… И теперь все, что доселе направляло Савла против христианства за иудейство, должно было послужить только к тому, чтобы тем совершеннее обратиться ему от иудейства ко Христу и предаться Его истине и благодати. Так, если Савл всей душой предан был и заблуждению, принимаемому им (по заблуждающей, но не зазирающей себя совести) за истину Божию; то по явлении ему непосредственно и лично самой истины и премудрости Божией — Христа, тем паче свойственно было ему с полным самопожертвованием предаться сей самосущей истине — Христу. Господи, что мя хощеши творити (Деян.9, 6)? — с трепетом отозвался он на глас Господа тотчас же, как узнал, Кого он гнал в лице христиан. — Яже ми бяху приобретения, — говорил он впоследствии, — сия в миних Христа ради тщету. Но убо вменяю вся тщету быти за превосходящее разумение Христа Иисуса Господа моего, Его же ради всех отщетихся и вменяю вся уметы быти, да Христа приобрящу, яко разумети Его, и силу воскресения Его, и сообщение страстей Его, сообразуясь смерти Его (Филип.3, 7-10).