Сборник страшных рассказов. Voice

– Угу, – сказала я растерянно, прикидывая, не выйти ли прямо на ходу из машины. Только сестры мне не хватало. Не-бось, точно такая же. Надо же так нарваться.

– Вы не бойтесь, я плохого вам не сделаю, я… вменяемая, – угадала мои мысли Марина. – Чувствую, что боитесь. Ленка, она… Не знаю, что на неё нашло. Сто раз ей сказано было: не езди туда. Но она у нас с детства всё наперекор делала. И тут поехала. Раз поехала, второй. Всё прошло хорошо, попала в настоящий переулок, двором проехала. Смеялась над теми, кто рассказывал страшное. А в третий раз…

Марина вытерла слёзы.

– В третий раз попала туда, куда не надо. И спаслась. И ещё раз поехала. И опять жива. И это превратилось для неё в некий опасный спорт. Вот мы как расслабляемся? К подруге сходим, выпьем. Кто-то погулять идёт. Кто-то к психологу. А Ленка чуть что не так – за руль и туда. Говорила я ей: ну ты дура, что ли? Водишь отменно, иди вон уж лучше экстремальным вождением займись. Всё не так страшно, как к мертвецам ездить, со смертью играть. Я ей верила безоговорочно насчёт того, что она там видела. Ленка вообще никогда не обманывала, не умела даже.

А потом начала туда с клиентами ездить. «Неужели боитесь?» И те, особенно мужики, сразу: нет, нет, не боимся! Выезжали седые оттуда. Ленка же тоже поседела. Закрашивала. Как-то ей стекло выбили, схватили за волосы. Даже думать об этом не могу. Я… я рядом сидела. Да, она меня, сестру свою, позвала. Не спрашивайте, почему я согласилась. Гипноз какой-то напал. Там такой… трупец синий подошёл, огромный, и как саданёт рукой… или что там оставалось… и нет стекла, а он её хвать за волосы. Я руль перехватила, она ножницы откуда-то в руке уже держит и отрезала эту прядь, и… я ей сказала: либо прекращаешь, либо в дурку тебя сдам.

Но она не прекратила. Ещё и смеялась потом, рассказывала, как над клиентами шутит. Останавливается у дороги, пассажир выскакивает, плохо ему, а она и говорит: они не съели – так я тебя съем! Пассажир бегом от неё. Но, говорит, никто ни разу не пожаловался! Боятся! Вот так и жила я с ней. Пока не…

Марина всхлипнула:

– Когда вы?..

– Неделю назад, – прошептала я.

– Она, видимо, тебя последнюю отвезла, – внезапно перешла на «ты» Марина. – Машину нашли там, где она как раз над клиентами шутила. Машина вся обгоревшая. А от Ленки ничего не нашли, ни косточки. Вроде как без вести пропавшая. Но, сказали, могла и совсем сгореть, такое тоже бывает.

Вот и думай: то ли кто-то из пассажиров ей отомстил за… непрошеное развлечение, то ли мертвецы всё-таки добрались.

Чует моё сердце, нет её на свете, погибла. Буду добиваться, чтоб умершей признали. Вот, смотрите, как раз проезжаем…

Ещё бы я не узнала это место. Вон мирный дворик, вон тот проезд, где я убегала от Елены. Меня снова замутило, но я твердо решила перебороть своё состояние. И вроде бы удалось.

Марина, изредка вытирая слёзы, ехала вперед.

На обочине стояли люди, ждали сигнала светофора. Старичок с тростью. Женщина с детьми – один в слинге, другого держала за руку. Ещё одна женщина, пожилая, с набитым покупками шоппером ядовитого лимонного цвета – наверное, внучкин взяла. И Елена. Крупная – даже крупнее, чем была.

Длинные-длинные красные ногти. Распущенные седые волосы.

И пустые черные глазницы. Губы её задвигались, как в замедленной съёмке. «Найду тебя», – читалось по ним. Я забыла всё свои клятвы и закричала.

Лариса Тихонова Похудевшая

– Ты ужасно толстая! – ошеломлённо пробурчал мужчина, который едва бы пришел на свидание, не выстави она на сайте знакомств фото, изменённое фотошопом. – Мне даже стоять рядом стрёмно, вдруг кто-то из знакомых увидит. И какой был смысл обманывать, если собиралась встретиться в реале?

– Но вы и сами довольно крупный, – пролепетала девушка, уже чувствуя очередной провал своих надежд. – Ну да, я обманула… Не сильно, голова ведь на снимке моя, а вы всё писали про красивые волосы и глаза. Опять же некоторым мужчинам полнота нравится…

– Полнота, но не туша бегемота! – возмущённо потрясая собственным вторым подбородком, произнёс потенциальный жених из интернета и, в который раз, одёрнул коротковатую футболку, которая всё норовила задраться на его пивном пузе.

– Короче – больше мне не пиши! Зря только время потерял и на цветочки потратился! Но ты, толстая, их не получишь.

– Подавись своим веником!

Она круто развернулась и тяжело потопала к выходу из парка – действительно очень толстая, поэтому и невезучая девушка. Не желанная, не богатая и не счастливая, да ещё с редким и ужасным именем Груша!

«Грушенька, домой! Кушать!» – кричала в детстве на весь двор её немолодая мама, которую иногда даже принимали за бабушку. И это был единственный человек, произносящий странное имя до того тепло, что оно казалось милым.