Сборник тёмных рассказов

«Остановись ты обезумел, мы ничего не могли сделать!» — продолжал кричать я. Палатка сложилась, и мы запутались в тенте. Мне удалось нащупать фонарик, и я ударил им наотмашь, Вова упал и потерял сознание.

Я отдышался, подполз к костру и разжег огонь. На часах было шесть утра, но ночь не думала отступать. Примерно через пол часа очнулся Вова.

«Башка болит, это что вообще такое было?» — прокряхтел он. Я схватился за фонарик.

«Что было? Это тебя спросить надо, что это мать твою такое было!» — закричал я него.

«Мне сон снился, будто группой здесь шли, и товарища, Степкой кажется звали, так же в болоте потеряли, чудак один не удержал, да такая животная ярость мной овладела, все как наяву было. Суматоха там такая была, часть группы остановить пыталась, мол все вместе держаться должны, а вторая половина кричала чтобы я его убил. И ту бабку во сне этом видел, стояли будто одни среди болота, а она мне оберег даёт да приговаривает, что один только выберется и оберег этот на шею вешает».

Конец второй части.

Хижина в лесу. Часть третья

Мы затушили костер, на улице было по-прежнему темно.

«Да когда же кончится эта чёртова ночь?» — разрезал тишину своим голосом Вова — «Оставаться здесь, затея плохая, обратно идти тоже, не хватало ещё и нам на дно болота пойти».

Мы собрали свои рюкзаки и выдвинулись. Дорогу осложняла темнота, маленькая еле заметная тропинка вывела нас к реке, мы пополнили запасы воды, и только собирались идти дальше, как я снова услышал голоса и резко дёрнулся от неожиданности.

«Ты что, тоже их слышишь?» — увидев мой испуг Вова — «Я все это время переживал, думал только мне что-то слышится, они меня с ума сводят, кажется вот-вот и я пойду у них на поводу».

Я посмотрел на Вову, вид у него был и правда безумный — «Слышу, да только разобрать ничего не могу, а что они говорят?» — я пристально смотрел в его опухшие от усталости глаза. Вова выдержал паузу глядя на меня — «Да нет, ничего, просто надоедливые словно мошкара».

Путь наш лежал по берегу реки, в лес было решено не заходить и идти по течению. Нас окутал густой туман, Вова пропал из виду и только его голос было слышно где-то вдалеке. «Ну не могли же мы за пару секунд так отдалиться друг от друга» — пронеслось у меня в мыслях. Идти пришлось наощупь, как вдруг туман расступился, и мы очутились возле одинокой хижины. Вова стоял метрах в пяти от меня, держался за голову и скулил от боли. Видимо голоса разрывали его разум на части, и он окончательно сошёл с ума.

Дверь хижины открылась, из неё вышла та старушка, которую мы встретили в начале пути.

«Ну что, сынки, добрались все-таки, я думала ты один будешь» — она посмотрела в мою сторону — «Ты заходи в избу, я тебя чаем угощу».

Только я хотел подойти к Вове, как он поднял голову и посмотрел на меня, глаза его были налиты кровью, а лицо искорёжено от боли. Мы пересеклись взглядами и в моей голове зашептали — «Это он во всем виноват, убей, убей! Выберется только один».

Тут старушка развернулась и сказала — «Говорила я тебе в глаза не смотреть, пошли если жизнь дорога, ему уже не помочь».

Мы зашли в дом, бабушка налила чай, и мы присели.

«Что тут происходит? Что это за голоса? И почему я начал слышать их только сейчас?».

Она посмотрела на меня и ответила.

«Посёлок то наш раньше здесь был, а как люди пропадать начали, народ уехать отсюда решил. Осталась тут только семья председателя, который семье своей строго настрого уезжать запретил, мол корни семейные тут и все на этом. Люди поговаривали что сам дьявол здесь поселился, а он верить отказывался, пока по странным обстоятельствам, один за другим, члены семьи погибать не начали. Так я и осталась последняя из этой семьи, так и живу тут одна вот уже пятьдесят лет».

«А что за голоса?» — спросил тогда я.

«Толи людей здесь пропавших, толи семьи нашей, а может всех и сразу. Но я думаю, что сам дьявол на ухо шепчет, людей с ума сводит. Я их не слышу, оберег помогает, вот и ношу его не снимая. Но ты ступай, ночь здесь долго длится, пока последний человек из этих мест не выберется или не погибнет, утро не настанет».

Я вышел на улицу, Вовы уже не было, только кровавый след тянулся куда-то в лес. Бежал я долго, пока не выбежал к одинокому дубу, встал, отдышался и увидел, как из-за горизонта солнце встаёт.