Сборник Забытой Фантастики №4

Мы, благодаря нашей металлической защите, были неуязвимы. Но Бугала был поражен всей силой ментального потока. Он беспомощно откинулся на спинку стула. Несколько минут его необыкновенно сильная воля сопротивлялась этому приказу. Хотя он не мог пошевелиться, его сердитые глаза были открыты. Но в конце концов он сдался и тоже уснул.

Мы, не теряя времени, отправились в путь и много прошли по безмолвной стране. Люди сидели кругом, как восковые фигуры. Женщины сидели и спали у своих ведер с молоком, а корова к этому времени была уже далеко. Толстобрюхие голые дети спали за своими играми. Дома были полны людей, которые спали прямо вокруг своей еды, напоминая знаменитую картину Вордсворта.

Итак, мы пошли дальше, чувствуя себя довольно странно и едва веря в это морфическое состояние, в которое мы ввергли народ. Наконец мы достигли границы, где с большим восторгом миновали неподвижного гигантского пограничника. Еще через несколько миль мы хорошо поели и вздремнули. Наша ноша была довольно тяжелой, и мы решили избавиться от некоторого лишнего веса в виде еды, образцов и наших металлических головных уборов, или средств защиты разума, которые на таком расстоянии и с учетом того, что гипноз был немного ослаблен, были, как мы думали, больше не нужны.

Незадолго до наступления темноты на третий день Хаскомб внезапно остановился и повернул голову.

– В чем дело? – спросил я и добавил, – Вы видели льва?

Его ответ был совершенно неожиданным.

– Нет. Я просто подумал, действительно ли мне не следует возвращаться снова.

– Вернуться снова, – воскликнул я. – Ради чего, во имя Всемогущего Бога, вы хотите это сделать?

– Мне вдруг пришло в голову, что я должен это сделать, – сказал он, – около пяти минут назад. И действительно, если поразмышлать, я не думаю, что у меня когда-нибудь снова появится такой шанс заняться исследованиями. Более того, это опасное путешествие к побережью, и я не думаю, что мы выберемся туда живыми.

Я был совершенно расстроен и выведен из себя и сказал ему об этом. И вдруг, на несколько мгновений, я почувствовал, что тоже должен вернуться. Это было похоже на старого друга нашего детства, голос совести.

– Да, конечно, мы должны вернуться, – с жаром подумал я. Но внезапно я ободрил себя, когда под влиянием разума возникла мысль: "Почему мы должны возвращаться?" Были выдвинуты всевозможные доводы, как бы невидимыми руками, тянущимися из скрытых частей подсознания.

И тогда я понял, что произошло. Бугала проснулся, он стер внушение, которое мы дали сверхсознанию, и на его место вставил другое. Я мог видеть, как он обдумывает это, хитрый дьявол (надо отдать ему должное за ум!), и слышать, как он, сделав свои пассы, шепчет народу в предписанной форме свое новое внушение: "Желание вернуться!", "Возвращайся!". Для большинства жителей эта команда не имела бы никакого значения, потому что они уже были бы дома. Несомненно, некоторые молодые люди на холмах, или гуляющие дети, или девушки, тайно убегающие, чтобы встретиться со своими возлюбленными, сейчас возвращались, напряженные и в сомнамбулическом трансе, в свои дома. Только для них новая команда сверхсознания имела какое-то значение… и для нас.

Я излагаю это пространно и дискурсивно, в данный момент я просто говорю о том, что произошло в мгновение ока. Я сказал об этом Хаскомбу, я доказывал ему, что случилось именно это, что ничто другое не могло бы объяснить внезапную перемену, я умолял его использовать свой разум, придерживаться своего решения и идти дальше. Как я сожалел, что в нашем желании сбросить весь бесполезный вес мы оставили наши металлические, защищающие от телепатии, головные уборы!

Но Хаскомб не захотел или не смог понять мою точку зрения. Я полагаю, что он был гораздо более проникнут всеми чувствами и духом страны и поэтому более восприимчив. Как бы то ни было, он был непоколебим. Он должен вернуться, он знал это, он ясно видел это, это был его священный долг и много другой подобной чепухи. Все это время внушение атаковало и меня и, наконец, я почувствовал, что если я не увеличу дистанцию между собой и этой однозвучной передачи воли, я должен буду поддаться так же, как и он.

– Хаскомб, – сказал я, – я настаиваю, ради Бога, пойдем со мной.

И я взвалил на плечо свой рюкзак и отправился в путь. Я видел, что он был потрясен и сделал несколько шагов вслед за мной. Но, наконец, он повернулся и, несмотря на мои частые остановки и крики ему следовать за ним, побежал в том направлении, откуда мы пришли. Я могу заверить вас, что с мрачной душой я продолжал свой одинокий путь. Я не буду утомлять вас своими приключениями. Достаточно сказать, что наконец я добрался до аванпоста белых, ослабевший от усталости, плохого питания и лихорадки.