Сборник забытой фантастики №7. Субспутник

На поляне перед ними не было никаких следов того, что люди сражались за свои жизни, за исключением одной уродливой, омерзительной фигуры, которая распростерлась на земле и слабо подергивалась во мраке.

ГЛАВА IV

Выжившие в этом невероятном неравном сражении пять дней спустя вернулись в форт Дофин. Один человек был совершенно невменяем, и потому крепко связан, а что касалось остальных, то у них остались лишь крохи здравого рассудка. Эмоциональные чернокожие почти теряли сознание от напряжения, и ничего, кроме бессвязного бормотания, не смогли добиться от них солдаты, которые заботились об измученных, безоружных, голодных и почти голых людей – остатков от когда-то бравой роты егерей, которая всего две недели назад выступила в поход под барабан и горн.

Вейль отказался от немедленного доклада коменданту и отправился в постель, где и проспал двадцать часов подряд. Дюперре поступил так же.

Вейл проснулся значительно посвежевшим и с облегчением от того, что все же избавился от ужаса, который терзал его разум, хотя и с огромным чувством усталости, какого он не испытывал со времен увлечения футболом в колледже. Чернокожий парень у двери услужливо принес ему свежие газеты, которым не исполнилось и месяца, и он восстановил связь с миром людей, прочитав их за легким завтраком состоявшим из кофе и булочек – все, что ему разрешал врач форта.

Что-то в одной из газет привлекло его внимание и заставило выпрямиться в кресле с радостным возгласом, что вызвало возмущенный взгляд майора Лариве, седоусого старого эльзасца, командовавшего фортом, и ухмылку Дюперре, первую с той ужасной ночи о нападении.

Статья на плохом французском языке представляла собой перевод с плохого английского нью-йоркской газеты, в которой сообщалось об отъезде Вейла на Мадагаскар. Она была наполнена возвышенной псевдонаукой, которой увлекаются газеты, и содержала много остроумно отрывочных биографических и географических данных, но ее привлекательность была очевидна.

Американец наклонился вперед над чашками.

– Есть ли в вашем форте машинистка? – спросил он. – Лейтенант Дюбоск, вероятно, уже рассказал вам об ужасном приключении, которое мы пережили. Мне не терпится опубликовать свой отчет об этом через газеты.

– Месье, – серьезно сказал майор Лариве, – он умер час назад на моих глазах. Я ничего не знаю, кроме того, что потерял много людей из своего гарнизона.

– Значит… – произнес Вейл, – Тем больше причин, по которым я должен представить свой отчет в письменном виде. Мне нет необходимости скрывать от вас тот факт, что мы сталкиваемся с опасностью, которая угрожает не только форту Дофин и Мадагаскару, но и всему миру.

На лице майора отразилось недоверие, но он вежливо ответил:

– Мои возможности полностью к вашим услугам, джентльмены.

Начав свой отчет с научной точности, Вейль включил в него письмо Дюперре, отметил внезапное нападение на пароход в полночь и перешел к деталям экспедиции:

"…в течение нескольких часов после нападения, – писал он, – мы не могли добиться ничего похожего на порядок из хаоса, царившего в лагере. Я думаю, что еще одна атака этих невыразимо отвратительных "Зонтичных зверей" вызвала бы полную панику и вряд ли огонь из винтовок, кроме моей и Дюперре, встретили бы их.

Мы не могли надеяться спастись немедленным отходом к форту, хотя до него было меньше тридцати часов марша. Звери, казалось, были со всех сторон, и у них были бы все преимущества в этих джунглях, где мы были бы мгновенно вздернуты на деревья их раскачивающимися щупальцами.

К счастью, эти отвратительные монстры, похоже, на какое-то время насытились человечиной, а тем временем нам пришла в голову идея использовать огонь. Вся древесина, которую мы могли собрать, не приближаясь слишком близко к деревьям, была собрана и сложена кучами на расстоянии примерно пяти футов друг от друга по кругу. Их подожгли, и мы сгрудились в центре пылающего кольца, почти поджарившись от жара, но чувствуя себя в бесконечно большей безопасности. С наступлением дня жара стала почти невыносимой, но мы обрели уверенность, когда стало очевидно, что звери не осмеливаются переступить через огонь, хотя мы слышали, как они свистят на деревьях.

Наше положение было плохим. Запасы древесины не были неисчерпаемыми, а запасы воды уже были израсходованы. Я убежден, что эти звери обладают сравнительно высоким интеллектом. Способ их нападения, характер поведения в битве, привели к такому выводу, и они, очевидно, намеренно осадили нас с намерением выморить нас голодом из нашего убежища.

Наши винтовки были бесполезны, и внезапный прорыв через линию фронта, несомненно, повлек бы за собой гибель большинства присутствующих – возможно, всех. Итак, мы сели, чтобы спланировать отход. Очевидно, мы должны были найти способ сделать себя невосприимчивыми к их атакам.