Сброд

По дороге, Диомид подозвал к себе одного из охранников арены, патрулирующего территорию, и приказал ему срочно отыскать главу охраны и направить его в покои хозяина арены. Вернувшись в свои покои, он снова уселся в кресло за столом, уставленным яствами. Даже такая небольшая прогулка далась его изнеженному, растолстевшему телу с большим трудом: дыхание сбилось, а во рту пересохло. Диомид налил в чашу вина и сделал несколько жадных глотков. Немного переведя дыхание, он непонимающе уставился на Драгана и удивлённо спросил:

– Зачем ты дал деньги этому голодранцу? Он всё равно завтра сдохнет.

– Пусть завтра хоть поест вволю, порадуется… – тихо ответил тот, потупив взгляд.

– Горстки медяков хватило бы. От совести откупаешься? Ну, да ладно. Твои деньги – твоё дело. Мне всё равно. Только не вздумай мне всё испортить своим состраданием. Проболтаешься – на ремни порежу. Ещё эта крыса, возомнившая себя наставником, что-то подозревает. Вот чувствовал, что хорошего от него ждать нечего…

Дверь открылась, и вошёл глава охраны. Плохо скрывая на лице озабоченность, он спросил у хозяина арены:

– Вы хотели меня видеть?

– Да, хотел – раздражённо ответил Диомид – Наш смотритель снаряжения, как его, этот…

– Военег? – с готовностью подсказал глава охраны.

– Да, да, он самый. Так вот, мне надоело, что он постоянно занимается не своими делами. С завтрашнего дня на арену его не пускать, он здесь больше не работает. Сегодня ему ничего не говорить, не трогать. Пусть уходит, когда захочет, но завтра – чтоб ноги его здесь не было! Ни под каким предлогом!

– Будет исполнено! – с готовностью ответил начальник охраны.

***

Духовлад стоял, не в силах ни пошевелиться, ни отвести взгляд от монет, лежащих на его открытой ладони. Для него эти пять золотых, были целым состоянием. Военег поднялся с лавки и подошёл к своему ученику, хмуро, с подозрением глядя в ту сторону, где скрылись в темноте Диомид и Драган. Погладив свою седеющую бороду, он задумчиво произнёс:

– Ох, не нравится мне это: руннейская свинья принесла сюда свой жирный зад на собственных ногах, только ради того, чтобы сказать то, что мог передать один Драган? Да и никаких задатков здесь никогда и никому не давали… Нечистое это дело… Слышишь меня, Духовлад?

Духовлад слышал, но его голова уже была переполнена красочными мечтами о будущих больших победах, от чего все слова наставника, влетали в одно его ухо и тут же вылетали из другого, ни на мгновение не задерживаясь. Он радостно и легко ответил Военегу, всё ещё глядя на деньги в своей ладони:

– Я справлюсь, всё будет хорошо!..

Наставник взял его обеими руками за плечи и резко развернул к себе лицом. Духовлад еле успел сжать ладонь в кулак, чтобы не выронить монеты. Военег впился взглядом в его глаза и размеренно заговорил:

– Ты понимаешь, что это именно то, что им нужно? Посмотри на себя: ты уже забыл, где находишься, чем занимаешься, и чем это может для тебя закончиться! Сейчас ты ловок, силён и я не сомневаюсь в тебе… Но, я сомневаюсь в них! Я не верю, что всё будет честно. Поэтому ты придёшь завтра на арену, сразу же найдёшь меня, и не будешь отходить от меня ни на шаг, до самого боя! И ни в коем случае не бери здесь ни у кого, ни еды, ни питья! Ты понял меня?

– Понял. Я сделаю всё так, как ты сказал – ответил Духовлад, явно относясь к этому уже более серьёзно и, наконец, запихнул монеты за пояс.

– Вот и славно, ступай отдыхать. Завтра тяжёлый и важный день – эти слова Военег произнёс уже тепло, по-отечески. Духовлад обнял его, поблагодарил за заботу и направился в сторону ворот. Наставник некоторое время смотрел ему вслед, не в силах отделаться от тяжёлого предчувствия, что должно случиться что-то нехорошее, потом вдруг резко тряхнул головой. Всю свою жизнь, Военег считал рассуждения о подобных предчувствиях, уделом богобоязненных старушек, а теперь и он сам туда же! Он молча улыбнулся собственному удачному сравнению: «Да, да, я старею! Он справится, всё будет хорошо…». Военегу ещё оставалось закончить подготовку снаряжения для завтрашних мероприятий, и он неторопливо направился к своей кладовой.

Духовлад уже подошёл к воротам, служащим выходом с территории арены, как вдруг увидел знакомую фигуру, вышедшую из тени. Это был Чернек, тот самый боец, которому он некогда сломал ключицу на тренировке, и с которым завтра должен будет сражаться насмерть. Свет факела, закреплённого у ворот, осветил дрожащим светом глаза Чернека, полные злорадного торжества. Он заговорил, криво усмехаясь и смакуя каждое слово:

– Ну что, сопляк? Жизни радуешься? Ничего, завтра ты сполна ответишь за свою подлость!

Духовлад даже не стал обдумывать ответ. Одновременно поворачиваясь в сторону будущего противника, опуская подбородок к груди, подтянув под себя таз и слегка округлив спину, он грозно предложил:

– Могу и сейчас ответить.

Чернек инстинктивно сделал полшага назад, а в его глазах промелькнуло смятение. Но, быстро взяв себя в руки, он также уверенно ответил:

– Нет уж! Пусть весь Славноград увидит мой триумф, и твою смерть!