Сброс до нуля

Глова Кая трещала, словно железная коробка, внутри которой встряхнули горстку камней. Он даже не мог различить, цела ли его голова или же его череп дал трещину? Из-за катавасии в голове и временной дезориентации, он пропустил еще один удар, который по всей видимости, сломал ему ребро. Она снова атаковала, но на этот раз инстинкты Кая все же решили прийти ему на помощь. Кое-как, неуклюже, он смог увернуться в сторону, превозмогая боль в боку.

– Это я недооцениваю женщин? Ха-ха. Я не знаю, кто придумал эту байку, что женщины слабый пол, но он явно дурак! Вы куда сильнее нас, пусть и не физически.

– Что ты там мямлишь?

Они продолжали свой неуклюжий танец удар-уворот-удар.

– То, что с вами лучше не связываться, вот что.

– Тогда какого черта ты не атакуешь в ответ? За дуру меня держишь?

– У мужчин есть своя гордость, которая говорит не поднимать руку на тех, кто слабее. Дело не в уважении. Дело в физике.

– Сейчас слабее – ты!

– Ага, не спорю. Но мой мозг отказывается принимать это. Он видит хрупкую девушку, а не монстро-арангутана. Поэтому отказывается атаковать. Иронично.

– Хахаха, очень! Из-за этой иронии ты сдохнешь!

Она остановилась. Ее плечо проткнули.

– Может этот горе-джентльмен и не может бить монстро-баб, но я могу. С удовольствием.

Анна выдернула свое «жало» из плеча оппонента.

– Ну, чего встал? Двигаться можешь? Или у тебя дел нет? Иди, я разберусь здесь.

Кай кивнул и развернулся по направлению сражения Рэя и Фёдора, но на секунду остановился:

– Люди…

– О них позаботятся Варя со Славой, шевелись!

Кай побежал, насколько ему это позволяло его покалеченное тело. Его цель была проста – любым способом проникнуть в воспоминания графа. То, что Рэй его подстрахует, он не сомневался. Поэтому, главной задачей для него было добраться до них.

Люди, метавшиеся в панике по площади, были даже немного на руку Каю. Он мог незаметно пробиваться к цели. Главное – успевать маневрировать среди людей.

Рэй и Фёдор продолжали обмениваться ударами, но они были заранее слепы – противники слишком хорошо знали друг друга. Одну атаку все же Рэй пропустил: приклад топора задел его скулу, срывая маску. Люди на минуту остановились. То, что они так давно хотели увидеть, наконец предстало перед ними – лицо таинственного музыканта.

– Какой красивый…

– Дура, хватит глазеть, бежим!

– Слышал, Рэйчик, тебя назвали красивым! – сказал Фёдор. Парни тоже сделали передышку, встав друг против друга и переводя дух, – поэтому ты не трансформируешься – боишься потерять лицо?

– Глупости не говори. Я всегда прекрасен.

– Ахахах, ну да.

Кожа Рея вокруг глаз начала вздуваться черными жилами, а глаза окрашиваться в бордовый.

– Ах да, тебе же нужно время, чтобы обернуться… ничего не меняется. Что ж. Я не тороплюсь.

Фёдор со скучающим видом начал разглядывать свой топор, насвистывая себе под нос какую-то мелодию.

– Не расслабляйся во время боя, кретин! – Рэй атаковал его, будучи уже в обличии демона.

– Уже все? Что-то ты быстро.

– В других условиях твоя реплика звучит как оскорбление, но сейчас наоборот.

В то же время Кай подоспел к ним.

– Рэй! – крикнул он.

– Ага. Вперед, пацан.

Долгорукий вопросительно сощурил глаза и насторожился. Потом он слегка прикрыл глаза и сделал кивок в сторону Кая.

И Кай, и Рэй заметили сей жест. Они знали, что ничего хорошего он не сулил.

Позади Кая раздался тихий треск, и повеяло холодом.

– Берегись! – прокричал Рэй.

– Не расслабляйся во время боя, кретин, ха-ха!

Рэй отвлекся. Лезвие топора вонзилось ему в плечо. Фёдор резко выдернул его, пачкаясь чужой кровью. Рэй успел схватиться за рукоять и резко потянул ее на себя.

– Ну что же ты отстраняешься, «братец», мы же так давно не виделись.

Рэй ударил свободной рукой, рассекая когтями грудь противника.

– Ой, граф Фёдор попросил не калечить гражданских, но это так трудно, – вяло произнес появившийся соперник, – они как блоха – повсюду. И как вот мне их не задеть? Чудак Фёдор со своими причудами.

Позади толпы шел человек, дорога перед которым с треском расстилалась льдом. Он шагал, положа руки в карманы черной мастерки. Светлые волосы его были прилизаны и зачесаны назад. Своим внешним видом он был похож на богатенькую шпану, которую Кай частенько встречал в своем мире: белая майка-алкашка, поверх которой одета вздутая куртка; на ногах – тканевые серые штаны свободного кроя с логотипом-крокодильчиком, заправленные в фиолетовые сникерсы; проколотая серьгой-колечком бровь и жвачка. И да, еще шапка, нахлобученная на затылок. Этот паренек, правда, одет был немного иначе, ведь два мира несколько различались между собой. Вместо дутой куртки – укороченная мастерка, под которой была обычная белая футболка. На ногах – серые свободные трико. Без крокодильчика. И заправлены трико не в сникерсы, а в тяжелые черные ботинки. Жвачки и шапки тоже не было, но быдялтская атмосфера присутствовала как никогда.

Ему было не больше двадцати лет. Говорил он с чувством превосходства и каким-то презрением: