Сброс до нуля

Кай вышел из кабинета следом за психотерапевтом, погрузившись в свои раздумья.

– Все в порядке? – голос врача вырвал его в реальность.

– Мм? Да… А что?

– Ты на удивление спокоен.

– Это плохо?

– Нет, но обычно ты так не реагируешь.

– Я устал.

Кай замолчал и отвернулся. Доктор еще какое-то время буравил его взглядом, но потом сдался и тоже отвернулся.

– Пришли, – сказал он спустя пару минут.

– Комната отдыха? Мы сюда шли? Я думал, мы шли повидаться с Рэем. Неужели, его состояние улучшилось?

– Проходи. Я думаю, ты сам все поймешь.

Маленький червь тревоги снова начал рыть ходы в голове Кая. Он хотел убежать прочь, завернуться в мягкое одеяло с головой и заткнуть ладонями уши.

Защитить себя от внешней враждебной среды.

Сделав огромное усилие, он шагнул в комнату, перебирая свинцовыми ногами. Осмотрев комнату глазами, он увидел знакомые лица. За столиком у противоположной стены сидели все его друзья: Варя, Рэй, Слава, Мира. Заметив его, Варя приподнялась и помахала ему рукой.

– Прошу, проходи, – сказал ему доктор.

Кай дошел до друзей. В голове все настолько перемешалось, что он перестал пытаться хоть как-то связать все воедино:

– Что вы здесь делаете? Вы же были больны? Или нет, вы же не существуете вовсе… Рэй, ты же… что происходит…

Он сломался. Окончательно.

Internal system error.

Кай рухнул на стул, схватившись за голову.

Последняя дамба, защищающая его разум, рухнула.

– Твои друзья никогда не были под наблюдением, – где-то над ухом раздался голос Андрея Геннадьевича, – они приходят к тебе, навещают. Скорее всего, тебе стало одиноко, и твое воображение нарисовало для тебя другую картину. Вот ты и придумал себе другую личность. Другую драму.

Кай лишь тихо захихикал, полностью переставая понимать хоть что-то.

Где-то сбоку послышались две пары торопливых шагов:

– Простите, мы опоздали! Доброе утро, Кай!

Голос был знаком и в то же время чужой. Блондин машинально поднял глаза. Он тут же вскочил, опрокидывая стул, когда узнал вошедших людей. Перед ним были братья Долгорукие. Фёдор и Иван, собственной персоной. Откуда-то изнутри его охватила ярость. Он, совершенно не понимая зачем, набросился на Фёдора, вцепившись руками в его горло и повалив на пол.

– Кай, что ты делаешь, – прохрипел Фёдор.

В то же мгновение, пара сильных рук начала оттаскивать Кая от Фёдора. Затем была острая боль в шее. После чего, голоса превратились в гул, а картинка начала блекнуть.

Очухался он уже в кабинете своего лечащего врача. К своему удивлению, он помнил все, что произошло.

– О, ты очнулся?

Все тело парня было словно ватное. Он еле-еле мог с собой совладать:

– Вы разве не боитесь меня? Почему я без смирительной рубашки и не в камере для буйных?

– Мне незачем тебя бояться, Кай. К тому же, действие вакцины еще не прошло. Даже если и захочешь, напасть на меня, ты не сможешь.

– Я вот все думаю, док… почему это Вы вдруг стали обращаться ко мне на «ты»? и эта еще «вакцина» какая-то… в самом деле…

Доктор непонимающе смотрел на него.

– Наверное, ты это тоже забыл, но как только ты сюда лег, мы договорились общаться более неформально.

– Хмммм, – протянул он, – Возможно. А почему тогда вы не конспектируете наши сеансы в своем дневнике?

– Не вижу смысла конспектировать все. Я пользуюсь им, когда считаю это необходимым.

– Хммммм…

– Ты закончил с допросом?

– Пожалуй, да.

– А теперь, давай вернемся к настоящей проблеме. Ты понимаешь, что только что напал на человека?

– Вы про Фёдора? Ну да, вроде как да…

– Зачем?

– Не знаю, мне показалось, что я должен его убить.

Доктор удивленно расширил глазами.

– Вы удивились.

– Конечно, я удивился, Кай.

– Нет. Вы удивились. Это был не вопрос.

– Разве это странно?

– Да, это очень странно. Вы никогда не теряли самообладание. Почему вы вдруг стали удивляться, проявлять эмоции?

– Опустим бессмысленный разговор. Ты пытаешься уйти от темы. Зачем ты напал на своего друга?

– Друга? Мой друг – Паша… Где он? А тот тип мне не друг. Да и не враг в общем-то. Ххм… действительно, зачем? Не знаю, можете считать это навязчивой идей. Мне кажется, если я убью его, все встанет на свои места.

– Вот как? И почему же?

– Не знаю. Просто. Моя ночь наконец закончится, если этот человек умрет.

– Думаешь, он… – психотерапевт не договорил, так как Кай перебил его.

– Мне так жаль его…

– Хм?

– Он уже давно умер.

– Погоди, что-то я не пойму… то ты говоришь, что хочешь убить его, то ты говоришь, что он уже умер. О чем ты?

Кай не слушал его, смотря сквозь него мутным взглядом:

– Убил брата… и себя заодно? Я тоже так и не понял, – по щеке Кая стекла слеза, – он так отчаянно хочет умереть.

Лицо Андрея Геннадьевича впервые невозможно было прочесть: оно пестрело всевозможными эмоциями. Взгляд блондина прояснился, фокусируясь на докторе:

– Вы совсем на себя не похожи. – Сказал он.

Из коридора раздался шум. И Кай, и врач обернулись на дверь.

– Что это?

Топот и голоса усиливались.

– Ожидай меня. – Торопливо бросил ему доктор.