Сброшенный корсет

— Никогда не существовала, — вновь перебила Эрмина менторским тоном. — Я вас очень прошу, дорогой Перегрин, не морочьте ребенку голову. Я стараюсь воспитывать Минку без суеверий, в духе нового времени, что достаточно сложно при ее буйной фантазии. А тут вы со своей великаншей. Минка, слушай внимательно: здесь когда-то стояла старая церковь, которую в эпоху Реформации разгромили протестанты. И это были совершенно обычные люди, а вовсе не могучие великаны! Из камней церкви они сложили башню, посреди главной площади, чтобы католикам стало не до смеха. И сразу же повесили колокола. Понимаешь, что это значит?

— Прошу прощения, нет!

— Это значит, что здесь стоит чванливое протестантское строение. Выше любой церковной башни! В сугубо католической стране. По правде говоря, ее стоило бы снести. Но что происходит? Башня оказалась так хороша, что все в нее просто влюбились! И никто не причинил ей ни малейшего вреда за все время ее существования. Эннс не был бы Эннсом без нашего горячо любимого монстра. Какой отсюда урок? — Эрмина испытующе посмотрела на меня. — Урок таков: любовь сильнее разума. Однако то, что хорошо для башни, совсем не обязательно распространяется на нас, людей.

— Истинно так, — бургомистр пристально разглядывал ее сквозь свой монокль, — любимой женщине прощаешь любое свинство!

— Осторожно! Ребенку только пятнадцать! Минка, это не предназначалось для твоих ушей. Немедленно забудь то, что ты слышала.

— А любимому кайзеру прощают, когда он проигрывает каждое сражение…

— Я бы попросила, — сердито воскликнула Эрмина, — никакой критики в адрес нашего высочайшего императора!

— А нашей любимой императрице прощают то, что венгров она любит больше своего собственного народа…

— Мой дорогой Перегрин, меня сейчас хватит удар! — в ужасе вскрикнула моя гувернантка. — Я вас просто не узнаю: что за безбожные речи! Венгры тоже ее народ. И все народы монархии являются ее народом, и наша императрица любит их всех одинаково! Иначе это государственная измена!

Бургомистр расхохотался.

— Это была лишь шутка. Вам изменило чувство юмора? В этой вашей Вене?

Щеки Эрмины предательски покраснели.

— Позвольте мне задать вопрос? — встряла я в разговор, потому что моя гувернантка всегда защищала членов императорской семьи, будто они были ее родственниками.

— Спрашивай, дитя мое!

— А где сейчас ребро той великанши? Это известно?

— Ну конечно! — бургомистр поправил свой монокль. — Его украли французы. Наполеон… Он хотел покорить весь мир, дошел до Вены, потом до Москвы, но до того в 1809 году была битва под Эбельсбергом. Совсем недалеко от нас. Ее, эту битву, выиграл для него генерал Массена. И как только он нас победил, этот Массена, он тут же со своими людьми опустошил наш Эннс, разграбил его, а ребро уволок в качестве трофея, теперь оно в каком-то замке во Франции. Там-то его и можно увидеть.

— В каком замке? — строго спросила Эрмина.

— Не знаю. Знаю только, фройляйн Хюбш, что Наполеон был у нас. В замке Эннсэг. Он стоял здесь целых три дня. И совсем не стеснялся, доложу я вам. Сотни жителей Эннса из-за его артиллерии сделались инвалидами. Шестьдесят шесть лет прошло с той поры, но ничто не забыто. А в русском походе он приказал каленым железом выжигать пленным на руке клеймо с буквой «Б» — Бонапарт. Клеймили, словно скот…

— Смилуйтесь! — быстро перебила Эрмина. — Мой дорогой Перегрин, не запугивайте девочку в первый же день ее пребывания в Эннсе. Я вижу, вы тоже не изменились и по-прежнему охотнее всего рассказываете всякие ужасы. Совсем как когда-то. Могу я вас попросить сменить тему?

Но все решилось само собой. Нас обогнали два всадника. Первые увиденные мной кавалеристы. Я благопристойно опустила голову, хорошенько скосив при этом глаза вправо. Моя мать была права. Они — поразительно элегантны. Впереди осанистый господин с черными как смоль волосами и черными висячими усами, в шикарном мундире, красном с золотыми шнурами — униформе венгерского генерала. Прямой как свеча, он восседал на вороном коне, за ним на огненно-рыжей лошади следовал молодой человек, который показался мне знакомым. На нем был мундир Венской Нойштадтской военной академии. Оба молодцевато отдали нам честь. Эрмина и бургомистр ответили на приветствие.

Тут наши лошади, бежавшие ровной легкой рысцой, свернули на Главную площадь и неспешно обогнули городскую башню. «Тпру-уу!» — кучер плавно остановил лошадей, и мы оказались прямо перед отелем «Черный орел».

Я осторожно подняла глаза.