Сбросить балласт

Разъяренный бык, получивший по носу? Не очень голодная и оттого трусоватая акула? Осторожный, но упорный в своих намерениях старый медведь? Свихнувшийся кит?

Отвергая доводы рассудка, я упорно цепляюсь за привычные и скорее всего ложные аналогии.

Но за что же мне еще цепляться?

10

Два заряда для плазменных пушек – это ничтожно мало. И все же я трачу один заряд, целясь не в космоида, а в одного из «детенышей» – того, что отлетел от «родителя» дальше других и практически не маневрирует.

Попал!

Это почти красиво. Комок огня, удаляясь, превращается в яркую искру и, соприкоснувшись с «детенышем», вспухает ярко-красным облаком. Как фейерверк. Облачко быстро гаснет. Нет больше «детеныша».

Зачем я сделал это? Чтобы разозлить чужого? Если они заботятся о потомстве, то моя участь незавидна – космоид наверняка ринется в атаку и на сей раз не станет осторожничать.

Может быть, мне того и надо? К классическому самоубийству я, видимо, не готов, но почему бы не спровоцировать смертельно опасную ситуацию? Спокойно и расчетливо. Без страха и сожаления.

Да, наверное, это так. Ну что же ты, галактическая тварь? Я здесь. Атакуй! От первого твоего наскока я еще могу уклониться, но потом ты меня добьешь. И если в тебе есть толика инстинкта самосохранения, ты успеешь расквитаться со мною и удрать, прежде чем тебя накроет «Самурай».

Но чужак остается неподвижным, и я уже ничего не понимаю. Какую еще аналогию можно применить к «детенышам»? Зайчонка, оставленного на произвол судьбы непутевой зайчихой? Паучат, которые для паучихи не более чем еда? Может ли достаточно высоко организованное существо не проявлять никакой заботы о потомстве?

При известной плодовитости – может.

Или… никакое это не потомство.

11

Чужак снова в движении – правда, оно больше заключается в изменении формы космоида, чем в приближении ко мне. Колоссальная газопылевая туша похожа сейчас на водяной пузырь в невесомости, этакую колышащуюся медузу. Отчего-то у меня складывается впечатление, что космоид отнюдь не разъярен. Наоборот, он очень, очень доволен! Он блаженствует. Если только все это мне не мерещится…

Да. Гм. Если я начну исходить из того, что мое воображение чересчур разыгралось, то не приду ни к чему. Следовательно, примем за истину: космоид наслаждается. И утвердим это волевым решением. Теперь логичный вопрос: чем он наслаждается?

Удивительно, но в этот момент я начинаю соображать быстро и точно. Первое: что изменилось?

Я разнес в атомы одного из «детенышей»… нет, лучше буду называть их «наездниками». Из того факта, что я до сих пор жив, прямо следует, что вовсе не детеныши вьются вокруг туши чужого. Всякая тварь, носящая свое потомство на спине, защищает его, что вполне понятно: сказавши «а», изволь сказать и «б».

А кого еще носят на себе животные?

Паразитов!

Спокон веков животных донимают клещи, слепни, оводы, комары, пиявки, и я уже не говорю о грибках, ленточных червях, нематодах, лямблиях, сомиках кандиру и прочих любителях пожить за чужой счет, имя им легион. Кроме травоядных и хищников, в нормальной экосистеме обязательно должны возникнуть и паразиты. Это кое-что меняет. Северный олень летом спасается от гнуса, забравшись в речку по самые рога. Облепленная слепнями лошадь ржет и брыкается. Измученный укусами бык, и без того далеко не ангел кротости, теряет всякое подобие социального поведения…

И может покинуть стадо, помчавшись в исступлении невесть куда!

Вот и возможная причина одиночества чужого. Имею ли я право опираться на такое допущение? Вполне. Когда «наездники» отлепились от тела космоида, он, жестоко истерзанный, испытал настоящее блаженство…

– Покусали тебя, бедолага? – сочувственно произношу я. – Что, несладко пришлось?

И плевать мне, что эти слова услышит полковник Горбань.

Теперь второе: а кто, собственно, согнал космических паразитов с чужака?

Очевидно, я и согнал. Вопрос: как?

Любое мое движение записывается, но мне нет нужды просматривать записи. Я стрелял. Я маневрировал на плазменных и ионных. Ставил миражи. Болтал по радио. Больше ничего.

Ну, положим, болтовня и миражи никак не могли сыграть роль репеллента.

Стрельба? Тоже, пожалуй, нет. Я попал в противника дважды, и оба попадания не произвели на «наездников» никакого впечатления…

Что было дальше? Я имитировал атаку, укрывшись за кораблями-миражами. Потом я отступил, а космоид продвинулся вперед. Тут-то паразиты и соскочили с хозяина.

«Трехмерную карту с траекториями!», – мысленно приказываю я Камилле. В ответ она ледяным тоном надменной леди рекомендует мне немедленно вернуться на Базу, но управление все-таки не перехватывает и выполняет требуемое. Верчу карту так и этак. Знаю: ответ где-то здесь, совсем рядом.

Вот он!

Мой выхлоп. Мой ионный выхлоп. Космоид попал в облако ионизованной ртути, отпугнувшей паразитов. Попал – и блаженствует, наслаждаясь отсутствием зуда, или какие там неприятные ощущения причиняют ему «наездники», не знаю. Не от ртутных паров он в восторге, а оттого, что его не кусают!

Вот ведь как просто…