Сбываются другие мечты

Потерянные полдня сказывались, дел накопилось невпроворот, Бородин окунулся в привычную текучку, пока вечером ему не позвонили из отдела технического сопровождения и не предложили зайти за ноутбуком.

– Что смогли, сделали, Глеб Георгиевич, – застенчиво улыбаясь, доложил ему совсем молодой программист.

Паренёк собой гордился, Бородин в восхищении покачал головой и искренне сказал:

– Спасибо, ребята. Считайте, я ваш должник по гроб жизни.

Восстановленных видеофайлов оказалось два. Один совсем старый, снят несколько лет назад, его Бородин смотреть не стал. Посмотрел более свежий, сделанный этим летом. Двое молодых людей в лодке, плеск воды, всё, как описывала Катя.

Жена забывает запирать дверь. Она могла машинально стереть что угодно в компьютере. Ей очень плохо, и виноват в этом он.

Бородин посмотрел на часы – нужно торопиться, он едва успевал проводить Катю, а очень хотел.

Через двадцать минут он понял, что опаздывает, как таковых пробок не было, но поток машин шёл медленно, быстрее было дойти пешком. Бородин стал звонить жене, но её телефон, как обычно, оказался отключён.

Переодевшись, Катя вышла из кабинета, чувствуя, что на душе ещё тоскливее, чем все последние дни. Остановилась у окна над козырьком входа, достала телефон – Глеб звонил несколько раз. Почти сразу вновь раздался звонок, Катя ответила мужу.

– Я опаздываю минут на десять, – доложил Глеб. – Видео восстановили. Дождись меня. Дождись, Кать.

– Нет. – Она покачала головой. – Я пойду. Лучше встреть меня у маминого дома.

– Идёт, – сразу согласился он.

Она машинально посмотрела в окно. Под окнами прогуливался человек, Катя не сразу его узнала. Сегодня синеокий красавец был без машины и одет попроще, в куртку и джинсы, как все.

– Здравствуйте, – шагнул он к ней, когда она спустилась вниз.

– Здравствуйте, – кивнула Катя. – Вы же собирались больше не приходить.

– Я передумал.

До дома родителей три автобусные остановки, полчаса небыстрым шагом. Катя натянула на голову капюшон – дул ветер.

– Посидим где-нибудь? – чуть поотстав, шёл за ней мнимый пациент.

– Нет.

– Куда мы идём? – помолчав, полюбопытствовал он.

– Я иду домой.

– Вы сменили место жительства?

– Да, – кивнула Катя. А потом зачем-то добавила: – Я ушла от мужа.

– Почему? – совершенно неожиданно он остановился, взял её за плечи, развернул и посмотрел в лицо.

– Это не имеет значения. – Катя передёрнула плечами, освобождаясь, зашагала дальше.

Он плёлся сзади, сосредоточенно что-то обдумывая. Почему-то известие о том, что она теперь свободная женщина, его заметно озадачило.

– Вы знаете, – нарушила молчание Катя, – я очень любопытна.

– Да? – машинально спросил он.

– Угу. И я обязательно узнаю, зачем вы сейчас за мной идёте.

– Это я могу объяснить, – засмеялся он. – Сегодня я иду за тобой, потому что хочу тебя видеть. Правда.

– А раньше?

Он промолчал. Катя остановилась, повернулась к нему и спросила:

– Тебе заплатили?

– Нет.

Он смотрел мимо неё, но она была уверена – он говорит правду.

– Я могу ещё кое-что сказать, – он тронул её за руку, – пойдём. Тебе больше ничто не грозит.

– Значит, раньше грозило?

Он опять промолчал. Катя покосилась на своего провожатого, губы у него были зло сжаты.

У входа в супермаркет Катя остановилась. Нужно купить еду, предложить Глебу поужинать. Теперь это будет называться дружеским ужином.

Раньше на месте супермаркета располагались торговые ряды и киоск с мороженым. Сортов мороженого было много, Катя подолгу выбирала, а Глеб терпеливо топтался рядом.

– Дальше я пойду одна, – повернулась к провожатому Катя.

Он молча кивнул, помедлил и, круто развернувшись, зашагал прочь. Катя смотрела ему вслед, понимая, что, если он оглянется, ситуация выйдет неловкая.

Он не оглянулся.

Бородин разворачивался, чтобы подъехать к тёщиному дому, когда увидел Катю с незнакомым мужиком. Он едва успел догнать жену в дверях супермаркета.

– Кто это, Катя? С кем ты сейчас была? – спросил он, боясь, что жена не ответит.

– Больной, – улыбнулась она. – То есть здоровый. У него отличное зрение.

– Кать, я серьёзно.

– Я тоже. – Она опять улыбнулась, выдвигая большую магазинную тележку.

– Кто он, Катя?

– Пришёл ко мне на приём и стал очень красиво за мной ухаживать.

– Занятно. – Бородин отодвинул жену, стал катить тележку сам. – И давно он… за тобой ухаживает?

– Начал, когда ты был в командировке.

Катя складывала в тележку продукты и тронула Бородина за рукав, направляя к кассам. Он достал кредитку, расплатился, переложил содержимое тележки в полиэтиленовые сумки.

Только подходя к дому, он решился тронуть её за рукав.

– Катя…

– Не надо, Глеб.

– Прости меня. – Он поставил сумки и робко взял её за плечи, она отвернулась, передёрнула плечами.

– Это невозможно простить, такое не прощается.

– Тогда забудь. – Он больше не пытался её обнять. – Мы же не можем друг без друга. Давай забудем, Катя, у нас вся жизнь впереди. Я больше никогда… Понимаешь? Я теперь знаю, как это страшно тебя терять. И никто мне не нужен, кроме тебя.