Сбываются другие мечты

Алина часто приходила к подруге, надеясь, что её заметят. Как организовалась группа, снимающая порнофильмы, Ира не поняла, да это и не важно. Главное, что она организовалась, Алка стала порнозвездой среднего пошиба, Люда старалась загримировать её хотя бы так, чтобы на улице не узнавали, и все были довольны. Почему бизнес распался, Ира тоже толком не поняла, и это тоже не важно. Людка всё пыталась объяснить, как ей не повезло: дополнительные заработки закончились, и она не успела доучиться, но это Иру не интересовало.

Когда подруга заснула, Ира, конечно, нашла в её компьютере всё, что позволяло ей управлять Алкой, пока не надоест…

Звякнул домофон. Ира схватила трубку и услышала голос, который мечтала и не надеялась услышать.

– Впусти на минутку, – попросил Бородин.

В лифте Глеб поднимался вместе с какой-то тёткой, и ему стало неудобно перед ней, когда Ирина бросилась ему на шею прямо на глазах любопытной соседки.

– Глеб, – шептала Ира, – я так тебя ждала!

– Что ты затеяла против моей жены? – Он оторвал от себя её руки, не заметив, что сжал их очень сильно.

– Ты что, Глеб? – Радость в её глазах сменилась удивлением и непониманием. – Пусти, мне больно.

– Что ты затеяла против моей жены? – повторил он тише, отпуская её.

Она повернулась, шагнула в прихожую, он вошёл вслед за ней.

– Я не могу больше слышать о твоей жене! – закричала Ирина, когда дверь захлопнулась.

– И не услышишь, – сказал он. – Ни о ней, ни обо мне, когда всё расскажешь. Что ты затеяла против Кати?

– Ты что, спятил? – уже спокойно спросила Ирина. – Что я могла против неё затеять?

– Ира, – почти шёпотом произнёс Бородин, – деньги решают не всё. Я опасен, если дело касается моей семьи.

Когда он упомянул про семью, она поняла, что всё закончено. По-настоящему, бесповоротно. Навалилась тупая усталость, ей даже стало всё равно, здесь он или ушёл навсегда.

Ира поплелась на кухню, включила чайник. Подумала и сунула в посудомоечную машину одиноко стоявшую в мойке чашку.

– Почему твоя мачеха гримируется под мою жену? – спросил Глеб.

– Понятия не имею, – стоя к нему спиной, пожала плечами она.

– Ира!

– Что значит гримируется? – повернулась она к нему.

– То и значит. – Бородин видел, что она действительно не понимает. – Говори, моё терпение сейчас лопнет.

– Я не знаю, – равнодушно произнесла Ирина. – Понятия не имею.

Нужно немедленно дозвониться Алке. Господи, если с этой проклятой Катей что-нибудь случится, Глеб сразу укажет на неё, Ирину.

– Когда и зачем ты показала мачехе мою жену?

– Не произноси слово «мачеха»! – закричала она. – Я его не люблю.

– Мне плевать, что ты любишь. Когда и зачем?

– Мы однажды ехали вместе с Алкой в машине, а вы с Катей шли по улице. – Ира опять от него отвернулась, ей было тошно его видеть. – Я показала тебя и твою жену. Я тебя любила.

– Когда это было?

– Летом.

Кажется, он поверил. Хорошо, если поверил.

– Ты ей говорила, что моя жена врач?

– Говорила, – кивнула Ира.

Откуда он узнал про Алку? И зачем та гримируется под его Катю?

– А откуда ты знаешь, что она врач? Как узнала, где она работает? Я никогда об этом не упоминал.

– Бабы на работе говорили. – На этот раз Ира сказала правду. – Ты думаешь, про тебя никто ничего не знает?

Больше Бородин ничего не спросил. Постоял у неё за спиной и ушёл, хлопнув дверью.

Почему-то ей было трудно повернуться от полок, которые она пристально разглядывала. Она любила свою кухню, но сейчас ей показалось, что всё в ней убого и на неё противно смотреть.

Нужно немедленно позвонить Алке, затея может закончиться так плохо, что даже деньги отца не помогут. Она может обмануть кого угодно, но не Глеба.

Ира, вытирая рукой слёзы, набирала и набирала то домашний, то мобильный номер, но оба телефона не отвечали.

Катя открыла, и Глеб обнял её, не дожидаясь, пока дверь закроется, и даже не заметил, что впервые за много дней жена не отталкивает его и не каменеет под его руками.

– Катя… – прошептал он.

– Ты хотел сделать мне предложение, – напомнила она.

– Я его уже сделал. – Он крепче прижался щекой к её волосам.

– Я принимаю твоё предложение.

Ему хотелось рассказать, как сильно он измучился, и как немыслимо ему остаться без неё, и теперь он знает точно, что она – самое ценное в его жизни.

– Ты никогда об этом не пожалеешь, – сказал Бородин.

– Обедать будешь? – Катя высвободилась из его рук, подумала и чмокнула его в щёку как прежде, до казахстанской командировки.

– Буду, – решил Глеб. – А потом мне надо будет уехать.

– Куда?

Он замялся.

– На работу?

– Нет.

– Я с тобой, – твёрдо сказала Катя, расставляя тарелки.

Этого ему очень не хотелось. Дело было связано с Ириной, и он мечтал покончить с непонятной историей сам.

– Я поеду с тобой, Глеб. – Катя слишком долго была одна и не хотела больше быть одинокой даже десять минут.

Бородин молча поглощал обед, который она ему приготовила.

– Ты знаешь, блогер Перовский – сын Аркадия Львовича, – сообщила вдруг Катя.

– Я вообще не знаю, кто такие Перовские, – удивился он.

– Аркадий Львович работал с мамой, я тебе сто раз о нём рассказывала.

– А… – припомнил Бородин. Ни до Перовского, ни до его сына ему не было никакого дела.