Сбывшееся ожидание

Афанасию Тишину было уже под пятьдесят, но выглядел он презентабельно: аккуратный, подтянутый. У него были некоторые странности, подмеченные Андреем при трудоустройстве – бывал скован, зажат, будто чувствовал за собой вину. Случались запои – взять хотя бы эпохальный алкошабаш после растаможки Стеррада весной 2000 года. Но что касается противоположного пола – тут Тишин творил чудеса. Со своим возрастом, при крайне скромном бюджете таскал девок, которые ему в дочери годились. Красавчег, бывало, у Андрея так не получалось в командировке, в Казани например, зацепить приличную чиксу, а Тишин работал на раз-два-три. С его способностями вообще не вопрос развести даму в возрасте, какая бы она ни была «роскошная-обеспеченная».

Насмеявшись, Андрей посмотрел на часы. Время ещё оставалось, и он выслушал другую историю, уже не такую веселую. 23-летний Степан, старший сын Тишина, встречался с дочерью «хорошей», «роскошно-обеспеченной» женщины, гарной 19-летней красоткой.

– Ничего себе, да у вас там семейный подряд, – изумился Андрей. – Представляю как отрывается Степан.

– Ага, отрывается, – печально вздохнул Тишин. – Как бы не так.

И он поведал, что его стремление женить сына на богатой наследнице встретило понимание со стороны «хорошей женщины». Всё-таки Степан – серьезный, ответственный, целеустремленный и не избалованный парень, в отличие от развращенной золотой молодежи. Это не считая его внешних данных – красив, накачан. Есть перспективы по работе – он служит в органах МВД и его планируют перевести на хорошую должность в ФСБ. И девчонка была не против – сама звонила, приглашала погулять. Но она оказалась ему не по зубам, одни её часики стоят дороже, чем весь его гардероб. А точнее, он сам для себя так решил – будто она его держит за второсортного. И он решил прекратить знакомство, чем сильно всех огорчил. Кинул девку через хуй. Не захотел быть в примаках. Нашёл себе пэтэушницу старше себя, которую привёл в переполненную родительскую квартиру – вместо того, чтобы жить с молодой женой в отдельной хате.

– Нет, так нельзя, – согласился Андрей. – У Степана заниженная самооценка. Это хуже чем если была бы завышенная.

И поинтересовался:

– Ну хоть присунул девчонке? Или совсем растерялся?

– В том-то и дело, не знаю! Молчит как партизан, глаза отводит. Возможно, присунул, говорю же, девка сама на него вешалась, к нам домой приходила. Ей хотелось любви, чтобы разъебаться со своим женатиком, который ей запудрил мозги…

Тут подъехала золотистая Волга с государственными номерами, из неё вышел Евгений Карман и направился к главному входу. Андрей засуетился:

– Так, мне пора.

– Я перееду на ту сторону в тенёк, Андрей Александрович.

Андрей взял с заднего сиденья портфель, открыл дверь и поставил правую ногу на асфальт:

– Нет, ждать не надо. Езжайте домой, Афанасий Тихонович, сегодня же суббота.

Ему пришлось дважды повторить, чтобы Тишин усвоил: ждать не нужно. Андрей был скорее деспотом, чем демократичным руководителем, но в бытовых мелочах не утрировал. Мог заставить заняться офисной работой в выходной день, но такие вещи как извоз – это уже мракобесие.

* * *

Карман встретил в своём большом кабинете, ничем не отличавшемся от офиса коммерческой фирмы средней руки – безвкусные стеновые панели мышиного цвета, заурядная но добротная, на века, офисная мебель. Под стать интерьеру была одежда хозяина кабинета – серый москвошвеевский костюмчег. Определенные сдвиги произошли – раньше, занимая скромные должности, Карман предпочитал дорогие вещи и выглядел как магнат, из-за чего был предметом насмешек студентов. Действительно, смотрелось нелепо, когда одетый от кутюр скромный заведующий кафедрой лезет в переполненный троллейбус.

Карман, человек без улыбки, всегда был суров, как босс мафии. И немногословен – пустопорожней болтовне предпочитал многозначительное молчание.

С этим тоже произошли изменения – сощурив глаза, он изобразил кривое подобие улыбки и ответил невпопад на стандартное приветствие:

– Привет, садись. А я сегодня иду на инаугурацию. Там в ресторане «Волгоград» будут все наши.

На лацкане его пиджака Андрей заметил значок проправительственной партии «Единая Россия». Он никогда не слышал так много текста от Кармана и немного растерялся. На самом деле это был знак высочайшего расположения – завести отвлеченную светскую беседу вместо кивка или односложных «Да», «Нет».

Андрей растерянно опустился на стул, и Карман пояснил:

– У нас прошли выборы и сегодня инаугурация мэра.

Вводная часть встречи, которую на Востоке превратили в особый ритуал и вид искусства, подошла к концу. Лицо начальника горздравотдела обрело обычную свою неласковость, и он резковато спросил:

– Был уже у Давиденко?

– Дык… я не знаю кто это такой – Марина сказала встретиться с вами, а вы всё скажете.

На лице начальника горздравотдела промелькнула тень неудовольствия, мол, заебала эта непонятливая молодежь.

– Это влиятельный человек. Новые времена, с рынка будут убирать часть фирм… Тебе нужно заручиться его поддержкой. Он тебя примет сегодня, пиши телефон…