Сбывшееся желание

– А я сразу своему сказала, что пока тачку не подарит, никакого секса. Так вот, уже месяц езжу, – прокудахтала ее подруга. – Эй, Аннет, ты чего с лица спала?

– Не вариант, – разочарованно протянула Аннет. – Мы-то уже…

– Отказать никогда не поздно, – назидательно произнесла первая. – Мужики после этого нас только и ценить начинают.

– А я рассталась с Артурчиком! – поделилась еще одна подружка. – Прикиньте, вообще оборзел! Говорит, давай, типа, начинаем новую жизнь – никакого курева и алкоголя. Пипец, прикиньте! Типа, все будут курить и отрываться, а мы с ним как придурки скучать будем. Пусть себе ботаничку поищет, я его уже удалила отовсюду.

– И правильно сделала! А мы тебе сразу сказали, что он тебе не пара! – горячо поддержали ее подружки. – Ничего, еще лучше найдешь! Одна не останешься.

У Аполлинарии голова разболелась от трескотни четырех Эллочек-людоедочек. Как нельзя кстати вспомнились слова Булгакова: разруха не в клозетах, а в головах.

– Да уж точно не останусь. Сейчас прикол расскажу. Подруливает ко мне сегодня в кафешке симпотный такой мальчик – хоть в кино снимай. Ну сидим, болтаем. Спрашиваю: чем на жизнь зарабатываешь? Думаю, сейчас скажет – я артист или модель. А он мне как выдал: я, говорит, менеджер. Я так хохотала, что аж официант прибежал узнать, все ли в порядке. Какой уж тут порядок! Менеджер! Вообще мрак! Пришлось ему, конечно, объяснить, что так, мол, и так, мне нужен состоятельный мэн, опора, поддержка и все такое. Он понял вроде, не обиделся.

– Ха-ха, я тоже вспомнила. Ко мне тут на днях парень подвалил. Ни за что не угадаете, кто!

– Кто? – оживились подруги.

– Ну, попробуйте угадать. Даю подсказку: профессия – просто отстой!

– Таксист, что ли? – насмешливо фыркнула одна.

– Курьер?

– Дворник?

– Плотник?

– Ну, не томи, Элен!

– Машинист метро! – с отвращением произнесла Элен. – Как может такой вообще к девушке подходить?

– Тем более к такой клевой, как ты? – согласно защебетали остальные.

«Если я пробуду здесь еще минуту, или сойду с ума, или задушу их». Терпение Аполлинарии лопнуло, и она резко толкнула дверь.

– А это вы зря, девчата! – громко заявила она, выходя наружу. – Такой шанс упустили!

– Какой шанс? – надменно покосились на нее трещотки.

Девушки были похожи, как куклы, сошедшие с одного конвейера и расписанные рукой одного мастера: одного роста, с большими глазами, пухлыми губками, золотистым загаром и длинными прямыми волосами до лопаток. Различить их можно было только по цвету гривы: три были блондинками разных оттенков, одна брюнеткой.

– Вы что, не в курсах? – Аполлинария решительно оттеснила девиц от умывальника и принялась неторопливо мыть руки. – У олигархов теперь новая фишка. Надоело им, бедненьким, что женщины в них только деньги ценят. Вот и прикидываются теперь менеджерами и машинистами метро.

– Че, правда? – с сомнением протянула одна из подружек.

– В натуре, девчат, – вырвалось у Аполлинарии в тон ей, и она поспешно поправилась: – Сто пудов! У меня соседка – не от мира сего. Выйду замуж, говорит, только за любимого. Будь он хоть сантехник! Познакомилась где-то на улице – он ей с три короба наплел, что приезжий, маляр с Украины. Потом предложение сделал – всем подъездом ее отговаривали, а она согласилась. А в день свадьбы этот маляр к ней заявляется на белом лимузине, в смокинге от Армани, весь из себя Джеймс Бонд. Прости, говорит, любимая, обманул тебя. Хотел, чтобы ты меня не за вышки нефтяные полюбила, а за внутренние ресурсы…

– Чего? – не поняли куколки.

– За душу то есть.

– А! – Подруги растерянно переглянулись.

– А соседка после свадьбы по секрету рассказала: приятелям мужа эта затея до того понравилась, что они срочно сменили крутые шмотки на тряпки из секонд-хенда, а джипы на «Ладу Калину» и теперь в таком виде колесят по Москве, ищут себе бескорыстных невест, которые полюбят их кочегарами и плотниками. Так что машинист-то вполне мог газовым королем оказаться. – Аполлинария вытерла руки салфеткой и победно взглянула на зачарованно внимавших ей куколок. – Сами подумайте, девчата, зачем настоящему машинисту признаваться, что он машинист? Он скорее наврет с три короба, что он владелец фабрик и заводов. Или продюсер, на худой конец. Только олигарх, желая вас испытать, назовется машинистом.

– Лохушка я, гелз, – вздохнула Элен. – Машинист ведь такой симпатичный был! На Ченнинга Таттума был похож.

– А мой менеджер – вылитый Джон Сноу из «Игры престолов», – расстроилась другая. – У меня таких красавчиков никогда не было. Последний вообще был тролль троллем: пузо висело и лысина во всю башку…

Поглядывая на девушек в зеркало, Аполлинария вспомнила Чехова. Воистину прав был писатель, когда сказал, что в природе из мерзкой гусеницы выходит прелестная бабочка, а вот у людей наоборот: из прелестной бабочки выходит мерзкая гусеница. И почему только так случается?