Сбывшееся желание

– Ну что ты, Стасик! – успокоила его она. – Ты такой умный. – От собственной фальши в голосе сделалось неловко, но Горностаев, кажется, ничего не заметил, а Ксюша поспешила перевести опасную тему: – И фамилия у тебя такая красивая. Наверное, аристократическая?

Если предки Стаса и впрямь были графами или князьями, то разговоров хватит до самого дома.

– Понятия не имею! Звучит стильно, правда? Это я сам придумал, – похвастался он.

– Значит, это псевдоним? – в который раз разочаровалась Ксюша. Интересно, какая фамилия записана у красавчика в паспорте? Что-нибудь совсем смешное и не подходящее для эфира – Кривоносов, Безмозглов, Хватаймуха? За год работы в дизайнерском бюро Ксюша на какие только фамилии в документах не насмотрелась. Спросить Стаса она постеснялась, а сам он сменил тему.

– А ты давно Полли знаешь? – поинтересовался он.

– С детства, – не стала кривить душой Ксюша.

– В одной песочнице играли? – весело уточнил Стас.

Ксюша кивнула, не став углубляться в детали и в душе поражаясь абсурдности их разговора. Горностаев уверен, что спрашивает про ее ровесницу, а у Ксюши перед глазами стоит молодая бабушка – статная, пятидесятилетняя, которая помогала ей лепить куличи из песка.

– И какой она была в детстве? Такой же кайфовой? – интересовался Стас.

Ксюша понятия не имела, какой Аполлинария была в детстве. Фотографий с той поры не было, старенький семейный альбом начинался с черно-белого снимка двадцатипятилетней Аполлинарии, который сейчас стоял в рамочке на полке. Ксюша знала только, что детство бабушки пришлось на послевоенные годы, о которых та вспоминать не любила и отзывалась весьма скупо. Да, трудно было, говаривала Аполлинария, да, голодно, но что тут еще добавить? Главное, что теперь они с Ксюшей сыты, одеты и обуты.

– Ксю, ты уснула? – повысил голос Стас.

– Просто вспомнила, – слабо улыбнулась она, решив, что будет отвечать на вопросы Горностаева по возможности без вранья, рассказывая о бабушке такой, какой помнит ее с детских лет. – Она всегда была веселой, неунывающей и жизнерадостной.

– А в школе? Наверное, ее все любили?

Ксюша вспомнила учительские годы Аполлинарии и честно ответила:

– Ее все любили. На праздники она получала цветов больше всех учителей.

– Вот я идиот! – внезапно вскричал Стас, крутанув руль.

Машина вильнула к обочине, а Ксюша испуганно прикусила язык. Неужели она сдала Аполлинарию и Стас о чем-то догадался?

– Я сейчас, – бросил ей ведущий, паркуя машину. Затем выскочил вон и устремился к цветочному киоску, откуда вернулся с огромным букетом из белых роз, хризантем и лилий невыразимой красоты.

– Держи! – Стас забрался на водительское сиденье и передал цветы Ксюше.

– Это мне? – Она восхищенно замерла, разглядывая белоснежные, как в букете невесты, бутоны.

– Вот я кретин, – внезапно смутился Стас. – Надо было тебе розочек купить.

– Розочек? – непонимающе заморгала Ксюша.

Стас виновато отвел глаза, заводя мотор.

– Это для ба… для Аполлинарии? – дошло до Ксюши, и она жгуче позавидовала бабушке, а уже в следующий миг устыдилась этого.

– Как думаешь, ей понравится? – Стас с надеждой влюбленного Ромео заглянул ей в лицо, словно от ответа Ксюши зависела его жизнь.

– Конечно! – поспешила заверить она. – Они прекрасны. И ей еще никто таких не дарил.

– У нее много поклонников? – с неожиданной ревностью поинтересовался ведущий, прибавляя скорости.

Ксюша вспомнила Лаврентьича, который перед Новым годом делал бабуле предложение, заявившись к ним домой с тремя гвоздиками и шоколадкой «Аленка», и едва удержалась от смешка.

– Есть, конечно. И один особо настойчивый, все замуж зовет. Небо в алмазах обещает.

– А я, дурак, со своим веником, – опечалился Стас. – Что ж ты сразу не сказала? Мы уже ювелирные проехали.

Ксюша потрясенно закашлялась.

– Ты хочешь сделать ей предложение? – с опаской уточнила она.

– Придержи коней, подруга! – запаниковал ведущий. – Я подумал всего лишь о безделушке с бриллиантом.

– Она ее не примет, – помотала головой Ксюша.

– Не было еще такой девушки, которая отказалась бы от брюликов, – снисходительно заметил Стас.

– Аполлинария не такая, – горячо возразила Ксюша.

А в следующий миг Горностаев резко вильнул к обочине и ударил по тормозам.

Ехавшая сзади машина гневно загудела, из открытого окна донесся отборный мат, но Стас ничего не слышал.

– Идем! – скомандовал он Ксюше. – Поможешь мне выбрать.

За окошком заманчиво сверкнула серебристыми искорками вывеска ювелирного, и Ксюша покорно выбралась наружу. Аполлинария, конечно, бриллианты не примет, но Стаса ей сейчас не переубедить. Пусть бабушка сама разбирается со своим юным поклонником.

Влад был вне себя от ревности. Сначала хмырь купил Ксюше огроменный букет, а теперь и вовсе привез ее в ювелирный! Может, они уже обручальные кольца выбирают?

Не думая о том, в какое идиотское положение ставит себя, Влад припарковался рядом и направился в магазин.