Счастье быть русским

Забрался на ступеньку лестницы, которая стояла у крыльца, наклоненная на стену дома, и стал наблюдать за всем происходящим. Это было для меня ново. В моей жизни это был первый близкий человек, который вот так взял и умер, не попрощавшись со мной и не поговорив. Если бы не ушел искать Васька, а был бы с ней рядом, то не дал бы бабушке умереть. Я бы ей посоветовал сделать физзарядку, помахать руками, присесть, побегать во дворе, и все – она бы снова стала здоровой. Делая зарядку, невозможно умереть, думал я, ища варианты, как оживить бабушку, и не веря, что она уже не будет больше жить в нашем доме. Из-за угла дома появился Васёк.

– Ты где был, я тебя нигде не мог найти, убежал, не дождавшись меня, – сказал он, показывая своим грозным видом, что он прав.

– Тебя искал.

– Сегодня мы все ночуем у тети Маши, так что никуда не уходи, – раскомандовался Васек.

– Я уже знаю.

К крыльцу подошел отец.

– Я договорился с мужиками на завтрашний день, они помогут выкопать могилу, только надо им показать место, – сказал он.

– Хорошо, сегодня им покажу, завтра будет некогда, похороним рядом с моим отцом, – ответил дедушка.

Все старались хоронить своих родственников поблизости, оградок на могилах ни у кого не было. Кладбище находилась недалеко от деревни, огорожено вокруг забором и разделялось рвом на две части. Одна из них, меньших размеров, предназначалась для захоронения старообрядцев и была с отдельным входом, другая – для всех остальных.

Старообрядцы, или, как их еще называли, двоедане, не ходили в церковь, а все свои и по-своему церковные обряды проводили в своих домах. Старшего, для проведения обряда, выбирали из своих же прихожан, так как священников у них нет. По церковным праздникам старший важно шел по деревне и на своих плечах нес небольшой деревянный крест. Он заходил в избу к своим же прихожанам, и там все верующие молились. Изба заменяла им церковь. Крест у двоедан был красивый, дату его изготовления никто не знал, ему было лет 300, а может и больше. Он передавался из поколения в поколение, они его берегли. У двоедан свои законы, у каждого имелась отдельная кружка, ложка и много всего, что отличало их от нас, так называемых, мирских. На кладбище они по нашей мирской территории не ходили. Как я раньше писал, у них имелся отдельный вход. Двоедане были немного грубоваты в общении, строги в воспитании своих детей, а так ничем не отличались от нас.

К их разговору присоединился дядя Володя Викулин:

– Федор, я помогу сделать гроб и крест, принес с собой рубанок.

Они пошли в столярку, я тоже решил им помочь и пошел за ними. Под крышей лежали доски, сложенные в стопку и переложенные тоненькими палочками между ними, так доски лучше просыхали.

Отец с дедушкой отобрали несколько досок и стали строгать. На помощь к ним подошли еще мужики и все по очереди стали обрабатывать доски, а из толстого бруска делать крест. Сделали замеры, доски сколотили гвоздями, получился ящик с крышкой, как для хранения зерна, только меньших размеров. Доски пахли сосновой смолой, и я подумал, что хорошо будет в нем лежать бабушке Ене, потому что воздух будет, как в нашем бору.

Крест поставили около крыльца, а гроб занесли в дом, но меня в него не впустили.

– Зайдешь попозже, поиграй с кем-нибудь, – сказал дедушка, показывая своим видом, что ему сейчас не до меня.

Мне было интересно знать, что там происходит. Но ничего не поделаешь, взрослым видней, успею посмотреть. А пока поищу Васька, который вот недавно мелькал во дворе и уже куда-то исчез. Постоянно приходится его искать, как будто на голове у него шапка-невидимка.

На «порядке», так называлась у нас улица, его не было видно. Почему называются «порядками» улицы в нашей деревне, я объясняю. Со слов моего деда, они стали так называться тогда, когда первые переселенцы стали строить свои дома, и среди них назначался старший, который следил за всем.

А порядок должен был таков, что нельзя после дождя на лошади с запряженной телегой заезжать на улицу, так как можно траву примять и от колес оставить колею. Также нельзя было колоть дрова около своего двора, ты должен их расколоть в лесу, чтобы не было никаких щепок. Ребятишки бегали босиком по траве и могли повредить ноги.

В деревне назначался староста, он избирался на общем собрании всеми жителями на столбовом месте. Избирался общим голосованием. На эту должность выбирался уважаемый всеми авторитетный житель, который зарекомендовал себя как хороший хозяин, умевший вести свое хозяйство.

Столбовое место, это как Красная площадь в Москве. Только у нас ее заменяла поляна, на которой был в землю вкопан деревянный столб. Столб обозначал государственность на данной территории, к нему было обязано по всеобщему сбору прийти все взрослое население. Оповещение производилось очень просто: староста обходил старших по «порядкам» и их предупреждал, что в такое-то время нужно всем жителям собраться. Старшие уже по очереди оповещали всех живущих на «порядке».