Счастье быть русским

Решил так и действовать. Мол, взрослые меня разыграли, что и делали раньше. Особенно «мастером» в этом деле был наш сосед дед Володя Викулин. Приходя к нам в гости, разными способами он пытался меня обмануть.

Хорошо помню один случай. Однажды он сказал, что был в городе Куртамыше и купил слона на колхозном рынке. А потому пришел попросить, чтобы я нарвал для него крапивы, и тогда он разрешит мне его покормить. Слона, якобы, он купил для работы в лесу и собрался на нем возить бревна, и нужно его хорошо кормить.

Я, конечно, в его шутку поверил, пошел рвать крапиву, слон же больше коровы и ему нужно много травы. Об эту крапиву себе все руки обжег, на них кожа покрывалась шишками. А дед Володя смеялся до колик, был доволен, что обманул меня.

Родители целый день были на работе и об этих шутках не могли знать. Но если об этом каким-то образом становилось известно маме, то она была крайне недовольна и выговаривала деду.

Я в долгу перед дедом Володей долго не остался, контрудар был молниеносным. Проволокой я завязал дверную ручку на его калитке, которую он не мог открыть изнутри. Чтобы ее развязать, ему пришлось обойти свой картофельный огород и вернуться к дому, а это долгий путь. Еще до окончания операции я сделал наблюдательный пункт, который расположил напротив его дома в растущей конопле. Трава была такой высокой, что не было видно даже молоденьких телят, прячущихся здесь от жары. Дед Володя меня в таких зарослях тоже видеть не мог. А я с удовольствием наблюдал за тем, как он со своей женой бабушкой Мотей ругались, говорили, что пойдут в сельсовет и будут жаловаться участковому милиционеру. Думали, что им это сделали взрослые ребята. Счет стал «один-один», мы были с ним в расчете. На меня он подумать никак не мог, ведь в деревне такими «делами» занималась молодежь. Старшие ребята по-всякому развлекались, особенно – в ночное время: кому калитку дровами заложат, кому – ворота с петель снимут и на землю бросят.

Но эти пакостные дела были добрыми, шуточными, без злобы, передавались из поколения в поколение.

Я – не исключение. Это были мои первые «боевые» победы в сражении с соседом. Превосходство было всегда на моей стороне, сказывался «большой партизанской» опыт, который я познал, благодаря каждодневным военным учениям с ребятишками во дворе. Мне медали и ордена за эти подвиги вручать было некому, но я представлял, что за каждый бой положен орден и сам себе вешал пару круглых репейных шишек на свою грудь. Они хорошо на одежде держались, были немного колючими, но я терпел. Если орден вручен, значит, надо его носить. Для парадности крепил еще пару шишек на плечи, обозначив тем самым офицерские погоны в звании генерала.

Но, строя свои завтрашние планы, я не заметил, как уснул.

Проснулся рано, можно было еще поспать. Но как можно спать, когда план по поиску волшебных слов уже утвержден. Медлить было нельзя, но нужно еще как-то обмануть бабушку. Родители уже были на работе, просыпались еще раньше, мама доила коров, отец по пути в сельсовет отгонял их в стадо.

Деревенская жизнь отличается от городской. Утром поспать тебе не удастся никогда. Корова своего доения ждать не будет до восьми часов, а то у нее молоко «перегорит». Так говорили взрослые. Природа берет свое, вот и приходилось каждодневно ее подоить до этого времени. Еще нужно успеть открыть курятник и выпустить из него куриц, насыпать пшена, воды налить, телят молоденьких в стадо отвести… Хозяйство требует ухода. Отпусков у коров и куриц не бывает, поэтому круглый год за ними требуется каждодневный уход. Летом прибавляется еще работа по огороду: нужно успеть полить огурцы и арбузы до первой утренней жары, в общем, огородные дела.

Незаметно уйти из дома мне не удастся, бабушка все равно заставит позавтракать и, пока не поем, во двор играть не отпустит. Придется ждать.

А работы у бабушки много: нужно вовремя тесто выложить на противни, чтобы приготовить хлеб и разную выпечку. Хлеб пекли в русской печи, в магазинах его не покупали, особенно мне нравились калачи, испеченные на поду.

На поду – это, когда калач выпекается, чуть ли не на раскаленных кирпичах внутри печи, а не в специальных формах для выпечки хлеба. После его испечения, с помощью пера от нашего гусака, его очищают от золы и угольков. Вкусноту такого калача словами не передать! Калач в печи подрумянится, нижняя корочка похрустывает, запах чувствуется не только в доме, но и по всей улице. Особенно он ощущается зимой, когда ты ранним утром идешь по улице и уже по запаху знаешь, что в каком доме готовят. Печная труба – это «предатель» для хозяев, все тайны выдает: пекутся праздничные пирожки с маком или варится суп из петуха.

Сейчас продукты купишь в супермаркете, особенно, если что-нибудь мясное, и не понимаешь, что готовится при варке – курица или уха, потому что все равно исходит запах рыбного супа. Коровы и свиньи, мне кажется, вообще выращиваются на аптечных складах, и ухаживают за ними не сельские жители, а врачи, вписывая в их рацион лекарства. Современные коровы свежую траву не пробовали, мне кажется, никогда.