Счастье Дины Колби

Дина обмерла. Казавшаяся на первый взгляд пустяковой задача по просмотру отцовской почты представлялась ей очередным испытанием. Что с ней станет после знакомства с его личными бумагами?…

— Ладно, — уныло произнесла она. — Что мне нужно искать?

— Любой предмет собственности, не отраженный в доверенности.

…Что означает изучение каждой сделки, каждого названия, каждого банковского счета и всего остального и сравнение этого с декларацией о передаче имущества, с тоской подумала Дина.

Но она и не станет этим заниматься.

— Мистер Эндикотт, — произнесла она, стараясь вложить в голос как можно больше властности. — Полагаю, это ваша работа. Я предоставлю вам доступ к банковскому сейфу и документам на ранчо, но этим мое участие в данном деле и ограничится. Я осознаю, что закон есть закон, но я не бухгалтер и не адвокат. Я намерена доверить это вам с Джоном, и, если вы не желаете принять во внимание мои пожелания, я уверена, что найду другого бухгалтера, который это сделает.

— Мисс Колби! — Дину поразила нотка паники в голосе бухгалтера. — Я с радостью приму во внимание все ваши пожелания! Как только миссис Кларк займется оценкой имущества, я приеду на ранчо, чтобы проверить документы Саймона.

— Благодарю вас, — холодно сказала Дина. — И я с радостью съезжу вместе с вами в банк, чтобы вы изучили содержимое сейфа.

— Уверен, что вы уже сделали это.

— Нет, сэр, не сделала и не испытываю ни малейшего желания делать. Вы хотели сообщить что-то еще, мистер Эндикотт?

— Хм…, пока нет. Я свяжусь с вами.

— Будьте любезны. До свидания.

Чувствуя себя опустошенной, Дина положила трубку и обхватила голову руками. Она никогда не разговаривала с бизнесменами так, как только что говорила с Терри Эндикоттом: властно, решительно, самоуверенно. Ей с сожалением приходилось признать, что, получив наследство, она стала другим человеком и что деньги дали ей ощущение власти, несмотря даже на то, что она весьма смутно представляла себе величину своего состояния. Однако этот факт подтверждался заискиванием Эндикотта, с рабской покорностью готового выполнить все ее требования. Стоило ей продемонстрировать свое превосходство, как его нахальство испарилось, словно ледяной кубик на солнцепеке.

Дина застонала. Господи, неужели она переживет все это и не лишится рассудка? Никто не упомянул, на сколько может затянуться волокита с документами, но она мрачно подозревала, что не на один месяц. И каждый день возникал новый участник игры — Джон Чандлер, Терри Эндикотт, а теперь женщина по имени Эллен Кларк.

Затем в ее сознании вспыхнули слова, сказанные Гейл: «Раз нужно, значит, нужно…» Не такая уж и мудрость, но она запала Дине в душу, так как, похоже, очень соответствовала ситуации и несколько подняла ей настроение.

Вновь взяв телефонную трубку, она набрала номер Джона Чандлера. Нужно будет заодно спросить его об этих бесконечных письмах и убрать еще одну преграду со своего пути…

Рай заметил, что Нетто несет пакет с мусором к контейнеру, и пошел за ней.

— Я хотел поговорить с тобой, Нетто. — На мгновение он отвел взгляд от ее внимательных, испытующих глаз и вновь посмотрел на нее. — У меня есть несколько вопросов относительно Дины. Не могла бы ты ответить на них?

— Если у тебя вопросы относительно Дины, почему тебе не спросить у нее самой?

— С ней не так-то легко разговаривать.

— Правда, — согласилась Нетто. — Ладно, задавай свои вопросы, но помни, что за долгие годы я привязалась к семье Колби.

— Понимаю. Скажи, почему, пока Саймон был жив. Дина не приезжала домой? Нетто едва заметно нахмурилась:

— Ты ставишь вопрос ребром, так ведь? Но прежде чем я тебе отвечу, ты должен привести мне вескую причину, оправдывающую твое любопытство.

Рай задумался. Веская причина… Нетто — женщина с характером и без колебаний может отшить его. Но ведь он сам напросился, не так ли?

— У меня есть лишь одна причина, — спокойно сказал он. — Это будущее, которое уготовлено ранчо. Похоже, Дине на него наплевать. А точнее, мне кажется, она в ужасе от своего наследства. Может, у нее есть для этого основания, но если так, то неужели Саймон был не в курсе? Он любил свое ранчо. Нетто, и с какой стати ему оставлять его человеку, который на дух не переносит здешней жизни?

Нетто сняла очки и вытерла стекла краем передника.

— Ты намерен продолжать работать в качестве старшего?

— Я намерен оставаться здесь до тех пор, пока на ранчо будет работа.

Вновь надев очки, Нетто вздохнула:

— Саймон действительно любил свое ранчо. Но относительно чувств Дины ты ошибаешься. Ее неприятие своего наследства вызвано не самим ранчо, а…, о Боже, уж не знаю, вправе ли я говорить… Понимаешь, это ведь совсем не мое дело.

Рай нахмурился:

— Нетто, прошу тебя. Я всего лишь хочу помочь. Все, что ты скажешь мне, не узнает больше ни одна живая душа. Даю тебе слово.

— Помочь… Да, Дине помощь не помешала бы. Не то чтобы те, кто здесь работает, задарма ели свой хлеб, но ты ведь говоришь о помощи другого свойства, не так ли?