Счастье Дины Колби

— Рай… — Она заставила себя оторваться от его губ; ее дыхание было настолько затруднено, что она едва могла говорить. — Здесь нельзя…

Он заморгал, словно очнувшись:

— А разве дверь не запирается?

— Нет, — прошептала она, томно глядя в его переполненные желанием глаза. — Нетти… — намекнула она.

К ее удивлению, он стал застегивать на ней блузку.

— Я знаю, куда мы можем пойти, — сказал он.

— Куда?

— Увидишь.

Она схватила его за руку и, задыхаясь, прошептала:

— Подожди…, я…, я не уверена… Он пристально посмотрел на нее, и ее словно обдало горячей волной.

— Но ведь минуту назад ты была уверена. Витающее в воздухе вожделение было почти осязаемо. Они оба прерывисто дышали. Он желал ее, и она не могла отрицать, что испытывает то же самое.

— Куда…, куда ты меня ведешь? — неуверенно прошептала она.

— В амбар, на сеновал. Ты ведь должна помнить — там хранится старая мебель. Иногда, когда парни играют в карты, а мне хочется побыть одному, я иду спать на сеновал. Там всего лишь одна невзрачная кровать, но чистая и достаточно удобная. Кроме меня, туда никто не заглядывает. Там тихо, и…, и нам никто не помешает.

— Да… — Она действительно помнила тот сеновал, использовавшийся для хранения старой мебели. В детстве она часто играла там, и эта мебель помогала ей в играх. Иногда сеновал становился дворцом, а она была принцессой. А в другой раз это был магазин, и вся рухлядь выставлялась на продажу. В детстве у нее определенно было богатое воображение…

Что же случилось с этой чудесной чертой ее характера? Теперь она смотрит на мир трезво. Даже ее чувство юмора с годами притупилось… Ей в голову пришла жуткая мысль: с каждым днем она все больше становится похожей на своего отца!

Дина вздернула подбородок, глядя в лихорадочно блестевшие глаза Рая. Нет, она не состарится раньше времени, как это произошло с отцом, и, если ей суждено когда-либо завести детей, она никогда, никогда не станет подавлять их. Она не помешает им развить воображение и будет делать все возможное, чтобы в ее доме не стихал смех, даже тогда, когда наступают тяжелые времена.

Рай сочувственно сжал в руках ее ладони. Он догадывался, что с ней происходит.

— Дина, я ни за что не позволю себе вовлечь тебя в то, что кажется тебе аморальным. Видимо, тебя тревожит именно это?

Она неуверенно вздохнула и пожала плечами:

— Я пытаюсь понять… — Она почти застенчиво отвела глаза. — Рай…, я так не привыкла…

— Но ты веришь, что и для меня подобное не в порядке вещей?

Она всмотрелась ему в глаза. И тихо сказала:

— Да, верю.

Он наклонился и запечатлел на ее губах нежный поцелуй, от которого Дина едва не разрыдалась. Рай поднял голову и посмотрел ей в глаза:

— Решай сама. Сегодня ночью я сплю на сеновале. Поступай как знаешь. — Он стиснул ее ладони и затем отпустил.

Чувствуя подступивший к горлу комок, она наблюдала, как он выходит из кабинета. Рай был самым необыкновенным из всех мужчин, которых она когда-либо встречала. Он желал ее, как самый обычный мужчина, и не мог не чувствовать, как она отзывается на его поцелуи, но все-таки даже не попытался оказать на нее давление. Право окончательного выбора он предоставил ей.

Дина принялась шагать из угла в угол. Если сегодня ночью она не пойдет на сеновал, не станет ли Рай презирать ее? Нет, решила она, не станет, однако будет разочарован.

Что ж, она тоже будет разочарована. И будет сожалеть, что остановила его. И удастся ли ей заснуть?

Нет, сегодняшние события не оставят ее в покое. И заснуть ей не удастся… Лучше даже не пытаться. Единственный мужчина, которого она когда-либо так невыносимо желала, ждет ее на сеновале.

Нет смысла разочаровывать его. И себя — тоже.

Глава 10

Дина поспешила в ванную, чтобы освежиться. Ее руки слегка подрагивали, сердце бешено стучало. Поход на сеновал будет, пожалуй, самым безрассудным поступком в ее жизни. Однако она находилась во власти силы, которая затмевала привитые ей в детстве и юности привычки да и здравый смысл, и она, неровно дыша, почистила зубы и причесалась. Она бы предпочла надеть что-нибудь другое, а не джинсы: например, одна из красивых ночных сорочек, купленных сегодня, прекрасно подошла бы к такому свиданию, но не показываться же во дворе в нижнем белье. То, что произошло у них с Раем, было очень личным, интимным и принадлежало лишь им двоим, и она хотела сохранить эту интимность. Случись кому-либо из работников, ночующих в бараке, выйти на улицу, например чтобы покурить, и увидеть ее — и он сделает вполне определенные выводы. Конечно, он и без того может обо всем догадаться — ведь. Господи Боже, зачем ей ночью бежать в амбар…

Она не стала подкрашивать губы, но чуть смочила духами запястья, шею и мочки ушей. Стоя перед зеркалом. Дина глубоко вздохнула и всмотрелась в собственные глаза. Неужели она в самом деле сделает это? Придет в амбар, поднимется по лестнице на сеновал, чтобы встретиться там с мужчиной и заняться с ним любовью?