Счастье для Хулигана

— Хочешь, я сяду за руль? — спрашиваю, когда, собрав всё необходимое, спускаемся к машине.

Дианка без слов обходит машину и отдаёт мне ключи. Заезжаем в кафеху, где я делал заказ. Забираю пару пакетов с картошкой фри, сырными шариками, наггетсами, соусами и колой. Надеюсь только, что Дикарка до сих пор всё это любит. Когда заказывал, думал по старинке и даже мысли не допускал, что она может разлюбить всякие вредности. А теперь вот начинаю незаметно нервничать. Я же, блядь, почти не знаю новую Диану. В одном уверен: она будто мягче стала. Не такая смелая, летящая только на эмоциях. Пусть и не всегда контролирует себя, но всё же действует более взвешено и расчётливо. Три года назад она бы истерила и орала до тех пор, пока не вытянула бы из меня всю правду. Сейчас же, даже захлёбываясь слезами, соглашается на условие: один вопрос — один ответ. А сегодня и вовсе съехала с темы.

Даже когда катим по трассе с превышением скорости, Дикарка спокойна и расслаблена, только периодически бурчит:

— Если мне прилетит штраф, то сам платить будешь.

— Не переживай, Котёнок, оплачу. А заодно и кондишн тебе починю.

— Не надо ничего чинить. Я сама.

— Ди, в этом… — прикусываю язык, чтобы не ляпнуть "корыте", потому что это её обидит. Она тут же стреляет в меня злобным взглядом. Приходится выкручиваться. — …Фольце дышать нечем. Мы чуть больше часа едем, а с меня уже семь потов сошло. Даже открытые окна не спасают. Знаю, что ты теперь всё сама, но дай мне сделать хоть это. Могу договориться на сервисе и в понедельник отогнать тачку. К вечеру уже будешь кайфовать с кондёром и без, — кошусь на сидящее на плече насекомое, — комаров и мух.

Дикарка с неплохим таким замахом лупит меня ладонью по плечу, типа убить кровососа, но сверкающие глаза выдают её с потрохами. Спалила, видать, моё брезгливое отношение в этой ржавеющей развалюхе.

— У меня просто времени нет отогнать машину в ремонт. На буднях работаю, а в выходные то сервисы не работают, то мастеров нет, то очередь чуть ли не на неделю растягивается. Раз уж тебе не чем заняться, то можешь отвезти, но я сама заплачу за ремонт. — добавляет быстро и немного резковато.

— Как скажешь, Ди. Это твоя машина.

Соглашаюсь я быстро, потому что в голове уже план готов. Есть тут частный ремонтник, который без проблем возьмётся за работу. Заодно и ходовку пусть переберёт, у неё всё гремит. Если что, скажу Диане, что возникли проблемы. Надеюсь только, что она меня не убьёт за то, что останется на несколько дней без тачки. Зато будет на байке ездить, а для этого ей придётся перестать таскать юбки и платья.

Эгоистично, знаю. Но у меня, блядь, кукуха от ревности едет. Особенно когда о Заебарике думаю. Сука, я так чётко помню, как он на неё смотрел. Может, Дикарка и считает его другом, но вот клоуняра явно на большее рассчитывает. Была бы моя воля, она бы с ним вообще никак не пересекалась, но не требовать же, чтобы уволилась.

Пока подливаю масла в огонь помешательства, даже не замечаю, что мы едем в полной тишине. Дианка смотрит в боковое окно. Накрываю её кисть, лежащую на колене, и слегка сдавливаю. Она не оборачивается, но сжимает в ответ, а на профиле мелькает улыбка.

— Куда мы едем? — выбивает негромко, когда сворачиваем с трассы на едва различимую дорогу.

— Артём показал одно место. Раньше он туда сам приезжал, когда хотел от всего сбежать. Сейчас всей семьёй ездят отдыхать.

— А ты? — так же тихо, поворачиваясь, насколько позволяет салон. — Ты с ними сюда приезжаешь?

— Когда есть возможность, то да. А иногда, когда хочется свалить ото всей суеты и побыть одному.

— И часто тебе хочется одиночества?

— Достаточно. Но бываю здесь редко. Возможность не всегда есть.

Дианка сползает на край сидения и опускает голову на плечо. Обнимает одной рукой. Гонит горячее рваное дыхание по коже.

— Я скучала. — шелестит так тихо, что не уверен, что мне это не показалось.

— Что? — переспрашиваю, якобы не расслышал.

Она поднимает голову и касается губами уха.

— Скучала. Не только сегодня. Всё время.

То ли её выдох прямо в ушную раковину вызывает колючих мурах по всему периметру кожи, то ли смелое, неожиданное, откровенное признание. От шеи по спине, рукам, ногам — приятная дрожь. Диана её видит. Касается подушечками пальцев, под которыми пупырки становятся крупнее. На персиковых губах ласковая улыбка. Такая нежная, мечтательная, знакомая. На пару секунд прижимаюсь к ней ртом и сиплю:

— Все три года, Диана. Каждый грёбанный день.

Всего семь слов достаточно, чтобы заставить её сиять. Возможно, не так и долго мне придётся носить в себе раздражающее кончик языка признание.

Замечаю, что Дикарка смотрит в окно, но не так, как прежде. Нет того заряда энергетики, который она впитывает от природы, чтобы заразить им окружающих. Разглядывает всё с интересом, но без того детского восторга, который одновременно и восхищал, и бесил.