Счастье для Хулигана

— От любви, Дикарка. — ржёт Северов, оставляя нежный поцелуй на моих губах. — У нас забронирован столик. — это уже регистратору говорит.

— Фамилия?

— Северов.

Она быстро бьёт маникюром по клавиатуре и поднимает голову, улыбаясь.

— Вас сейчас проведут. Подождите немного.

Всего через несколько секунд к нам подходит молодой человек в ливрее. Да, он в ливрее, как в царские времена.

— Прошу проследовать за мной.

Мы входим в лифт, он сам нажимает кнопку самого верхнего этажа. Егор продолжает крепко держать меня, иначе я просто свалюсь. От количества позолоты и света кружится голова. Створки открываются, и работник жестом приглашает нас выйти из кабины. Только сделав шаг, перестаю дышать. Мы на крыше небоскрёба, с которой открывается вид почти на весь город: здания, дороги, испещрённые серебристыми лентами рек и каналов улицы. Сама же крыша представляет собой квадратную площадку с увитой розами и плющом беседкой по центру. По всему периметру, кроме внешнего края, клумбы с разносящими ненавязчивый аромат цветами и диковинными растениями. Тонкий шифон, служащий декорациями к беседке и кованным перилам, порхает, словно бабочки, подхватываемый лёгким освежающим ветерком.

— Нравится? — шепчет Егор, прижимаясь к спине и сжигая ладонями ткань на боках.

От переизбытка восторга могу только кивнуть и улыбнуться.

Где-то за высокой живой изгородью, как я понимаю, разделяющей зоны, играет саксофон, скрипка и пианино или рояль. Мелодия лёгкая, расслабляющая, завораживающая и одновременно увлекающая своим звучанием.

Он берёт меня за руку и ведёт к беседке. Внутри круглый стол, покрытый белоснежной скатертью и подготовленный для двоих. Высокие свечи в подсвечниках, вазы с розами и бутылка шампанского в ведёрке со льдом создают романтическую атмосферу. В центре стола огромный букет ромашек.

Понимаю, что это уже затея Горы.

Наконец, отмерев, глубоко вдыхаю и поворачиваюсь к нему. Хулиган загадочно улыбается, лаская кончиками пальцев мои плечи.

— Теперь у меня нет слов, чтобы выразить, что чувствую. Это кажется сказкой. Сном. Чем-то нереальным, волшебным. Это — мечта. Егор, любимый мой, спасибо тебе.

От опасного скопления эмоций на глазах выступают слёзы, и я с трудом не даю им пролиться, чтобы не испортить макияж.

— Если это мечта, то что ты скажешь о таком? — опускается передо мной на одно колено и открывает обтянутую красным бархатом коробочку с обручальным кольцом. Интуитивно понимаю, что это то самое, купленное двенадцатого апреля две тысячи двадцать третьего года. — Любимая, я знаю, что всё очень быстро, но не могу больше ждать. Мы потеряли слишком много времени. Я не хочу терять больше ни секунды. Ты выйдешь за меня?

Глава 24

Страх смерти ничего по сравнению с отказом

Внешне я абсолютно спокоен и собран. Расслаблен. Становлюсь перед Дианой на одно колено, раскрываю коробочку и толкаю речь. Точнее, только десятую часть того, что готовил заранее. Я готов убедить её сотней аргументов, но сейчас нутро так трясёт, что слова даже до глотки не добираются. Замирают там же, где и зарождаются. Их столько копится, что в груди давит. Дышать не могу. Только смотрю в её блестящие синие глаза и понимаю, что если сейчас скажет "нет", то это меня убьёт. Блядь, я был готов к отказу. Знал же, что шанс на положительный исход один к сотне, но сейчас теряюсь, боюсь, готов выть и умолять. Замечаю, что пальцы начинают дрожать. Напрягаю мышцы и натягиваю жилы, пытаясь скрыть то, как сильно меня пугает возможность её отрицательного ответа.

Ди качает головой и что-то говорит. Только по губам это понимаю. Нихера не слышу. Грохот мотора и неадекватная скорость бегущей по венам крови перекрывает все звуки. Тяжёло сглатываю и цепляю взгляд синих глаз.

— Диана… — выдавливаю через тиски, сжимающие горло. — Не говори "нет".

— Да.

— Со свадьбой спешить не станем…

— Я говорю ДА, Егор. Да! Да! Да!!!

Слышу только когда она на крик переходит и часто-часто кивает, скатываясь вниз и обхватывая меня за шею.

— Да, любимый! Да! Я выйду за тебя! Выйду! Люблю тебя! Да! — орёт прямо в ухо, до хруста шейных позвонков стискивая.

— Да? — выпаливаю потерянно от накрывшего, но ещё неосознанного облегчения. — Ты говоришь мне "да"? — переспрашиваю отупело.

Дрожь в пальцах переходит на последний уровень. Коробочка выскальзывает из рук, но я даже не замечаю этого, прибивая к себе рыдающую, смеющуюся, кивающую, трясущуюся Дикарку. Сам захожусь нервно-счастливым смехом, когда Ди переходит на частый шёпот:

— Я говорю тебе "да". Неужели ты сомневался? Дурак. Какой же ты дурак. Я же так сильно тебя люблю. Невозможно просто люблю, родной мой. Любимый. Как я могу тебе отказать? Не могу… Не хочу, Егор. С тобой хочу быть. Всю жизнь. Всегда. Бесконечно.

— Моя девочка. — всё, что удаётся из себя выжать.