Счастье для людей

Когда Том уходит из дома, я иногда «одалживаю» его айпад, чтобы немного порисовать. Конечно, я могу скопировать любую картину в мире в считаные секунды. Но мои работы – на самом деле просто мазня, что-то в стиле, напоминающем французского художника Жана Дюбюффе, – созданы вне каких-либо действительных художественных условностей. Если они подходят под ярлык непрофессионального или аутсайдерского искусства, наподобие рисунков душевнобольных или детей, то так тому и быть.

Перед его возвращением я стираю картинки с устройства Тома. Некоторые наиболее удачные работы, однако, я «вывешиваю» в своей личной галерее на «Облаке». Мне нравится представлять, как посетители задерживаются перед картиной, представляя, чье воображение могло создать ее, и лишь затем переходят к следующей.

Том

Она снова на рынке. Может быть, притвориться, что я пришел за продлевающей жизнь рукколой? (Что вообще такое эта руккола? Спрошу у Дона.)

Она за прилавком продает украшения. Молодая – тридцать с чем-то – с тату в виде бабочки на запястье и сексуальная до невозможности.

– Конечно, я знаю Эхо, – сказал Дон, когда я как бы невзначай спросил о ней.

– Привлекательная, как думаешь?

– Возможно, если ты не против ауры трейлерного парка.

Она действительно живет в трейлерном парке, я узнавал. Я знаю, как ее зовут, потому что она тоже член общества писателей, в которое я вступил. Нас до смешного мало – шестеро! – если учесть, сколько людей вокруг пользуются выражением «в процессе» и лелеют заброшенную в их головы ужасную мысль, что они могли бы создать превосходную книгу и, возможно, даже фильм. На последней встрече она вручила мне свою визитную карточку с текстом: «Эхо Саммер. Украшения ручной работы».

Ну да ладно. Не важно. В действительности я не ищу кого-то. Последнее, что мне нужно, неуместная связь с…

– Привет!

У нее такая улыбка, которую, по словам Чендлера, я могу почувствовать в кармане своих брюк.

– Ты уже решил, кому хочешь купить украшение?

Ее украшения ужасны. Монетки. Кусочки плавленой пластмассы. Перья. Единственное, о чем они говорят, – коррекционный класс. Ее изделия – что-то вроде поделок, которые дети приносят домой из начальной школы.

– Можно я еще посмотрю?

– Конечно. Пожалуйста.

Я делаю вид, что рассматриваю комплекты на витрине.

– У тебя много покупают? В смысле… Это? Я имею в виду… Да? А ты делаешь что-нибудь еще? Занимаешься еще чем-нибудь? Ну, чтобы… заработать на жизнь.

– Думаешь, они отстойные, да?

– Вовсе нет.

– Все в порядке. Они и правда немного отстойные. Просто такой период.

Ее ярко-голубые глаза горят, когда она встречается со мной взглядом, и у нее не с первой попытки получается улыбнуться. Затем она делает кое-что действительно шокирующее.

Она зажигает сигарету.

– Ты куришь.

– Да. Да, курю. Еще и выпить не прочь.

– Кто вообще сейчас курит?

– Думаю, я, типа, на задворках общества.

Она что, издевается?

– Присоединишься ко мне?

Она протягивает пачку. «Мальборо». Обычные, не легкие.

– Не в курении. Но спасибо.

Боже! Я флиртую? Думаю, да. У меня голова немного кругом пошла. А потом у меня появляется отличная идея.

– Эхо. А ты принимаешь заказы? – несколько странно произносить ее имя. – Для моего сына. Ему восемнадцать. Он забавный перец. Сам для себя загадка, если ты меня понимаешь.

– Ага. Знаю одного такого. Так люди говорят обо мне.

– Как ты думаешь, что ему может понравиться? Может, что-нибудь типа браслета?

(Ему не придется его носить, ведь так? Ему даже необязательно это видеть.)

– Какой он парень?

– Кольм?

– Интересное имя.

– Оно из семьи его матери. Мы разошлись.

– Прости.

– Не стоит.

Я изменил выражение лица. В надежде показать мужскую решимость. Внутренний стержень, скрывающийся за невысказанной грустью. Что-то вроде этого.

Я представил, каким видел сына в последний раз. Как описать словами? Унылые джинсы. Убитые дезерты. Футболка с пятнами. Ужасный на вид, но – я надеюсь – фейковый пирсинг в ушном хряще.

– Думаю, его стиль можно назвать… эклектичным.

Она обдумывает концепцию.

– Как насчет смеси Дэви Крокетта и Брайана Ино? Разные предметы на кожаном браслете. Мех или чистая шерсть. Перо, несколько бусин, крошечные ракушки, может быть, пара полудрагоценных камней.

– Звучит хорошо, – боже, прости меня.

– Клевый парень с намеком на странность.

– Кольм скорее странный парень с намеком на клевость.

Она смеется. Склоняет голову набок. В животе что-то переворачивается.

– Скажи, ты бы хотел как-нибудь выпить со мной пива?

В горле собирается немного слюны и провоцирует сильный приступ кашля.

– Только если сам хочешь.

– Да. На самом деле я с удовольствием.

– Знаешь бар «У Уолли»? У них убойный «Грязный мартини».

– Здорово. Но я, наверное, остановлюсь на пиве.

Не остановлюсь.

Точно не остановлюсь.

Дон притворяется невозмутимым, когда я говорю ему о свидании с Эхо. Но думаю, он впечатлен. Мы в закусочной «У Эла» и «сгребаем наши обеды», как говорят местные. Здесь делают лучшие бургеры в Нью-Ханаане, если верить Дону, а он из тех, кто знает в них толк.