Счастье для начинающих

– Он был бы так красив в смокинге, – сказала Уно.

– Он смокинг не наденет, – авторитетно заявил Хью, ступая на ствол и снова спускаясь.

– Ну ладно, не официальный из «Вечерних костюмов от Ала», – не унималась Уно, вслед за ним подходя к стволу и перенося через него ногу, как нас учили. – А как насчет смокинга с шалевым воротником? В духе Кэри Гранта.

– Нет, – возразил Хью, вставая на следующий ствол. – Он слишком крут для смокинга. Он будет в коричневой жилетке со свободно завязанным галстуком и закатанными до локтей рукавами.

– Свободно завязанный галстук-бабочка?

– Нет, шнурок, – поправился Хью, наступая на следующий ствол и спускаясь снова на тропу.

– А мне даже нравятся галстуки-бабочки, – сказала Доси.

– Если он захочет галстук-бабочку, то наденет его с подтяжками. Не со смокингом. Но если он что-то смыслит в моде, то выберет длинный галстук. С виндзорским узлом.

– Почему узел имеет значение? – спросила Уно.

Хью наступил еще на ствол.

– А почему вообще что-то имеет значение?

Правда в том, что я видела, как он наступает на стволы, как видела, что их переступают Сестры или же садятся верхом на самые большие и перелезают; я, тащась за ними следом, и сама Сестрам вторила. Я видела, что он делает, но мне ни разу не пришло в голову его поправить. Кто я такая, чтобы указывать Хью? Он делал свой выбор, остальные делали свой. Просто тогда я еще не сознавала, насколько все перепутано и переплетено. Оглядываясь назад, я снова и снова жалею, что не была в тот день самую малость более властной.

На деле я даже подняла глаза на Хью, когда это произошло.

Моя память сохранила все как в замедленной съемке: он наступает на очередной ствол, и за долю секунды, которая потребовалась бы, чтобы перенести вперед вторую ногу, ствол под ним проваливается, он теряет равновесие и падает ничком, и приземляется на второй ствол – на сей раз совсем не гнилой.

Хью заорал… в жизни не слышала такого крика… Он заорал так, что, казалось, сам лес пораженно замер. Потом затих и обмяк. Он просто обвис на втором стволе перевернутой латинской «V», придавленный собственным рюкзаком.

Свой рюкзак я сбросила за несколько секунд, стараясь при этом вспомнить занятие по оказанию первой помощи. Потом я застыла.

Когда имеешь дела с травмой головы, человека нельзя перемещать… А что, если травма ноги? «Сначала главное» – то и дело напоминала себе я. Но что тут главное? Надо что-то выбрать. Сестры примолкли, не шевелились, шокированно смотрели на происходящее. Кто-то должен был взять командование на себя, и, похоже, этим кем-то пришлось стать мне.

Надо снять с него рюкзак, решила я. Расстегнула плечевые лямки, но когда просунула руки ему под бедра, чтобы расстегнуть нижний ремень, Хью очнулся с криком:

– Нет, Нет! Не надо!

Я все равно это сделала.

Его рюкзак упал наземь.

– О’кей. – Переводя дух, я отступила назад. – Встать можешь?

С секунду он обеими руками пытался оттолкнуться от ствола, потом по его телу прошла судорога боли.

– Нет.

Вот в чем заключалась проблема. Пусть он и казался самым хрупким из парней, но все равно был намного крупнее меня. Я повернулась к Сестрам.

– Снимайте рюкзаки, – велела я. – Надо его переложить.

– Нет! – закричал Хью.

Он висел вниз головой.

– Тебе нельзя так оставаться, – сказала я.

– Не трогайте меня! – взмолился Хью.

– Разве раненых можно перемещать? – нахмурившись, спросила одна из Сестер, но рюкзак сняла.

– Не знаю, – ответила я. – Но я знаю, что нельзя его оставлять вниз головой.

Девочки кивнули. Они поняли, о чем я.

– Вы двое берете за плечи, – велела я. – Я – за нижнюю половину. Просто перевернем его как оладушек и посадим вот туда. – Я указала на свободный от стволов участок тропы.

Каждая девочка взяла за плечо, а я обеими руками обхватила Хью за бедра – все это время Хью орал.

– На счет три! – крикнула я. – Раз! Два! Три!

Он орал так громко, что я думала, у меня лопнут барабанные перепонки. И, господи, какой же он был тяжелый! Но нам помог адреналин, и мы умудрились более-менее скоординированно перевернуть его и как можно мягче уложить на ровном месте.

На полпути Хью перестал орать, поскольку опять потерял сознание.

– Чертовски больно, наверное, – сказала Доси.

Тогда я провела ладонью по его бедру и ляжке. Я даже не знала, что нащупываю. Торчащие кости? Огромные гематомы? Я не только понятия не имела, что ищу, я понятия не имела, что буду делать, когда это найду. Но я ничего не нашла. Просто самая обычная нога. Может, все не так плохо?

И вот тут одна из Сестер, которые отступили на шаг, спросила:

– У него правда одна нога длиннее другой или так только кажется?

Я встала посмотреть. Да. Так и есть.

– Это плохо, – сказала другая Сестра.

Но Хью приходил в себя.

– А ну, тихо! – велела я Сестрам и повернулась к Хью: – Ты меня слышишь?

– Черт, черт, черт… – откликнулся Хью.

– Надо полагать, ты в сознании.

– Что-то сломано, – сказал он. – Я слышал треск.

– Ты вообще ногой шевельнуть можешь? – спросила я.

Он покачал головой.

– Даже не попробуешь?

– Я пытаюсь, – сказал он, и мы уставились на ногу. Абсолютно ничего.