Счастье для тебя

Немного помедлив, он вернулся в бунгало и оделся. Пришло время узнать, были ли последние дни волшебным сном или нет.

Через пять минут Марк уже уверенными шагами направлялся к пляжу.

Элли что-то задумчиво чертила палкой на песке и не слышала, как он подошел к ней. Он не хотел ее напугать, поэтому остановился в нескольких шагах от нее и еле слышно произнес ее имя.

Она перестала выводить на мокром песке букву «X». Сердце Марка бешено колотилось, пока он ждал ее реакции. Сначала она подняла голову, но ее взгляд на несколько секунд задержался на рисунке, прежде чем она обернулась и посмотрела на Марка. Ее глаза были красными и блестели от слез.

Все нежные слова, которые он собирался ей сказать, застряли у него в горле. Тогда он просто протянул ей розовую розу, которую взял из вазы у себя в бунгало. Элли хотела ее взять, но неожиданно по ее щекам потекли слезы. Бросив розу, Марк подошел к ней, чтобы заключить ее в объятия, но в ужасе замер, когда ее колени подогнулись, и она села на песок.

— Элли? Элли, что с тобой?

Опустившись рядом с ней, он крепко обхватил ее руками. Она попыталась что-то ему сказать, но рыдания заглушили ее слова. Он терпеливо ждал до тех пор, пока ее тело не кончило сотрясаться и слезы не высохли. Тогда она отстранилась от него, встала и стряхнула песок с юбки.

— Прости. — Ее голос дрожал.

— Не нужно извиняться. — Снова прижав ее к своей груди, он принялся гладить ее по растрепанным волосам.

Проведя пальцами по заплаканным глазам, Элли выпрямилась. Ее взгляд был полон решимости.

— Мне нужно кое-что тебе сказать. — Она глубоко вдохнула — Сегодня годовщина трагедии. Прошло ровно четыре года с тех пор… с тех пор, как Сэм и Хло погибли.

Ее рука машинально потянулась к медальону, который она всегда носила. Ей не было необходимости говорить Марку, чьи в нем фотографии.

Он молчал. Любые слова прозвучали бы сейчас глупо. Поэтому он просто сжимал ее в объятиях, надеясь, что этого достаточно.

— Я не хотела тебя отталкивать, — сказала она. — Мне просто нужно было немного побыть одной и подумать. В этом году все по-другому. За последние несколько месяцев столько всего произошло…

Неожиданно она расстегнула плоский овальный медальон и показала ему фотографии. На одной стороне была хорошенькая девочка со светлыми кудрями, как у матери, на другой — мужчина со светло-каштановыми волосами, заразительной улыбкой и счастливым блеском в глазах. Марку было тяжело смотреть на эти снимки. Он боялся, что она еще не готова начать новую жизнь, и все же то, что она ему их показала, было большим шагом вперед.

Наклонившись, Элли подняла розу и оборвала поврежденные лепестки. Марку стало не по себе. Что, если она по-прежнему влюблена в своего покойного мужа?

— Я не сдержалась, когда увидела розу, — сказала она, понюхав бутон. — Розовый был любимым цветом Хло.

Пауза была долгой. Марк подумал, что разговор закончился, но внезапно она продолжила:

— Я не присутствовала на похоронах. Я только пришла в себя после операции и не могла ни разговаривать, ни ходить. Но моя мать показала мне фотографии. Она думала, это поможет. — У Хло был маленький белый гробик с серебряными ручками, и мама заказала венок из розовых роз, который покрыл его полностью. Выйдя из больницы, я посадила на ее могилке куст этих цветов.

Марк почувствовал, как на его глаза навернулись слезы. Протянув руку, Элли погладила его по щеке.

— Спасибо, что пришел сюда. Спасибо за то, что никогда не говорил мне, как мне повезло, что я выжила. Ты даже представить себе не можешь, как много это для меня значит.

Как она могла с такой легкостью вспоминать прошлое, когда имела полное право забиться в этот день в угол и жалеть себя? Из-за травмы головы часть своей жизни она провела как в тумане. Что значит не иметь возможности присутствовать на похоронах самых дорогих людей? Сказать им последнее прости? Элли была очень сильной и смелой, раз смогла такое пережить. Безусловно, она дорожила каждой крупицей своих воспоминаний.

А он, в отличие от нее, трус. Он предпочел забыть о своей любви и привязанности к Хелене, но это не помогло ему исцелиться. Он стал малодушным и легкомысленным, потерял жизненные ориентиры.

Заглянув в заплаканные глаза Элли, он взял ее лицо в ладони.

— Ты удивительная, Элли Бонд.

— Я не чувствую себя такой. Четыре года я жила как в тумане, а в последнее время… — Она слабо улыбнулась, и его пульс участился. — В последнее время мне кажется, будто я сошла с ума.

— Как ты можешь такое говорить?

— Разве наша первая встреча не была тому доказательством?

Марк улыбнулся:

— Несмотря на первое впечатление, я считаю тебя самым здравомыслящим человеком из всех, кого знаю. По крайней мере, ты знаешь, что такое настоящая жизнь. А я забыл.

Их губы соединились, и он почувствовал соленый вкус ее слез.

— Я не знаю, как ты все это пережила. Любая другая женщина на твоем месте сломалась бы.

— Я и сломалась. Влачила жалкое, никчемное существование до тех пор, пока не встретила… тебя. За эти четыре года я забыла, какой прекрасной может быть жизнь.