Счастье – это…

Чувство неловкости не покидает. Не могу понять, как вести себя. Ее поведение загадка. Вот девушка-консультант в магазине очень явно демонстрировала свой интерес. Полина же зажата, будто боится открыться, довериться и отпустить ситуацию. А я боюсь отпугнуть ее или разочаровать. Может это связано с огромным желанием заинтересовать эту девушку? Ее красота и грация в буквальном смысле выбивает почву из-под ног. Я реально теряю контроль рядом с ней. Только то, что она сидит рядом и я ощущаю ее аромат, невероятно волнует и возбуждает меня. И если бы сейчас я поступал, как чувствую, она бежала бы без оглядки, не оборачиваясь.

– Да они замечательные, спасибо, – улыбаясь и прерывая мои мучительные мысли, произносит она. – Только я больше люблю лилии, ну или пионы, – тихонько добавляет.

– Хорошо, я учту, – и снова повисает неловкая пауза. – Как прошла эта неделя? Больше никаких травм? – наконец нахожу тему для разговора.

– Ну, не считая того, что Роман наточил ножи, и я порезалась все отлично.

Что еще за Роман? Я, удивленно вскинув бровь, поворачиваюсь в сторону Полины. Она хочет объявить, что не свободна? Тогда зачем она здесь? Понимая мое недоумение, девушка ухмыляется и продолжает:

– Роман – это парень Вики.

Я внутренне выдыхаю, а Полина опускает взгляд на цветы, которые бережно уложила на свои колени. Прядь каштановых волос падает на хрупкое плечико, закрывая от меня прекрасный профиль. Изящным движением ручки она грациозно заправляет выбившийся локон за ухо и в уголке алых губ виднеется легкая улыбка. Тонкие пальчики перебирают лепестки на одной из роз. И это завораживает, даже гипнотизирует. Густые черные ресницы взлетают вверх, открывая всю глубину медовых глаз.

– Что? – поворачиваясь в мою сторону, с улыбкой произносит она.

Я засматриваюсь ее пухлыми и чувственными губами, эффектно выделенными красной помадой в тон туфлей на высоченной шпильке. Точеные скулы, лебединая шея, выступающие ключицы. Мой взгляд блуждает по ней, а разум отключается. Просыпается животный инстинкт. Инстинкт хищника, завоевателя, покорителя. Хочется сжать тонкую шею своими ручищами и целовать пока не выпью последний глоток воздуха из ее легких. От зарождающихся мыслей в голове становиться даже страшно. Сжав челюсть вместе с кулаками отворачиваюсь.

– Э… ничего.

Да что со мной? Не могу связать и двух слов. Мозг никак не хочет работать в правильном направлении. Там одна похоть, будто я озабоченный мальчишка, который впервые так близко увидел красивую девушку. Зажмуриваюсь и потираю переносицу, чтобы хоть как-то отвлечься и взять себя в руки.

– Питер очень красивый город, – произносит Полина и снова вытаскивает из мыслей. – Посмотри, это же медный всадник? – восторженно спрашивает она, когда мы проезжаем мимо.

– Он самый.

– Я здесь была лет пять назад. Ребятам некогда устраивать мне экскурсии, а одной мне как-то страшновато. Боюсь, что заблужусь.

– Ну что ж будем восполнять твои пробелы. Мы подъезжаем.

Такси останавливается, и пока я расплачиваюсь и прихожу в себя, Полина выпрыгивает из машины и уже любуется видами. Выхожу. Она оборачивается, милое личико озаряется полным восторгом. Глаза сияют, а пухлые губки растянуты в улыбке. Она, было, сделала шаг в мою сторону, чтобы, не знаю, обнять или поцеловать, но тут же осеклась и с легким румянцем на щеках замерла на месте, глядя в мои глаза.

– Это дом, в котором прошло мое детство, – подхожу ближе и забираю цветы из ее рук, чтобы ей было удобней осмотреться. – И я хотел бы показать тебе мой Петербург, если позволишь?

– Очень интересно, – она притягивает мне руку, которую я охотно принимаю и веду ко входу в дом.

На лестнице нас встречает типичная парадная дома, который находится в центре Петербурга. Большие окна, высокие потолки и полукруглая лестница с резными перилами, которая поднимаются спиралью. А также обшарпанные стены, отпавшая штукатурка в углах и устойчивый запах плесени. В доме семь этажей и есть лифт, который появился здесь гораздо позже, чем здание было построено, поэтому он слегка не вписывается в ансамбль помещения. Но Полину восхищает все, что она видит. А я, наблюдая за ее бурной и восторженной реакцией. Она так искренне радуется всему происходящему. Это удивительно. Она словно ребенок, погрузившийся в мир мечт и желаний.

– Вот это я понимаю парадная, – оглядываясь, восклицает Полина, – не то что в нашей пятиэтажке! Мне так смешно, когда их называют «парадная».

– Да, Питер креативный город, – говорю я, теребя ключи в руках. – Например, вся Россия кушает шаурму, а Петербуржцы шаверму.