Я словно приросла к мягкому сидению, застыв с пультом в руках. А затем и вовсе выронила его, хватаясь в ужасе за голову. Тимофея арестовали за… взяточничество? На экране появилась сотрудница правоохранительных органов. Она говорила про поступившие сведения от анонимного лица, каких-то фотографиях, чья подлинность была теперь под вопросом, и о выпуске Тимофея из СИЗО, запрете о выезде из города и прочем… Слишком много слов, смысл которых теперь был мне не ясен. Я закрыла ладонями лицо и попыталась переварить услышанное, но у меня словно разжижились мозги, превратившись в нечто вязкое, неспособное трезво мыслить. Полнейший шок и ступор. Разве?..
— Лиза, что случилось? — донесся до меня взволнованный голос Зарины. Я взглянула на вошедших девчонок.
— Наташ, — даже не узнала собственный голос, — ты знала?
Уточнять, что именно, не пришлось. Достаточно было вмиг переменившегося взгляда. Знала. И скрывала. Почему? Мы ведь лучшие подруги. Огонь, вода, и медные трубы… Тогда почему она не поделилась? Степан тоже пропал, якобы по работе. Нет.
Всему этому имелось только одно объяснение.
Глава 9
Женя. Наверняка, мой муж был замешен в случившемся, иначе подруга и деверь не стали бы таить от меня подобное. Возможно, они решили уберечь беременную от волнений, а может, преследовали какую-то другую цель. Не знаю. Вот только получать новости от третьих лиц было совсем неприятно.
— Лиза, — подошла ко мне Наташа и опустилась рядом, — прости. Левицкий сам попросил нас молчать, потому что ты в положении.
— Тимофей? — внезапное удивление отмело на второй план зарождавшуюся злость.
— Он.
— Но почему? Из-за Жени?
— А вот тут ничего сказать не могу. Степан молчит как партизан, а строить догадки на ровном месте не стоит.
Тяжкий вздох вырвался из моей груди.
— Наташ, меня не отпускает мысль о том, что в прошлом они что-то не поделили. Знаешь, я сидела и проворачивала в голове их диалог, вспоминала детали, а потом вдруг шестое чувство подсказало: наверняка, дело в женщине. И судя по тому, как сильно Женя злится при виде Тимофея, то она скорее всего выбрала второго. По-другому же оправдать происходящее я не могу.
— В какой женщине? — в глазах подруги отразилось недоумение.
— Если б я знала. В любом случае, надо держаться от обоих подальше. Никому не хочется быть чьим-то трофеем, и мне в том числе.
Наташа хотела возразить, но под моим взглядом стушевалась. Только выдала короткое «прости». Я слегка сжала ее теплую ладошку и бодро обратилась к Зарине.
— А что за вкусняшки ты там прячешь?
Девушка спохватилась, будто вырвавшись из раздумий, и предложила нам быстрее заморить червячка, пока длится обеденный перерыв и нет клиентов.
Весь оставшийся день с моих уст не спадала улыбка. По крайней мере никто не догадался бы о боли, которая мучила сердце. Да что уж говорить! Я и сама отгоняла ее прочь, заполняя холодную пустоту работой. Только бы не думать о Тимофее. Только бы не вспоминать то, от чего теперь было не так стыдно, но не менее волнительно. Однако мысли все равно возвращались в первый июльский день, когда мой муж вернулся и начал осаждать порог съемной квартиры.