Счастье по завещанию (СИ)

— Хожяин — вщегда щердце помештья, а где шердце бьется, там и я.

— То есть ты теперь за мной везде ходить станешь? Нет, не обижайся, я очень благодарна тебе за то, что спасла в лесу меня и Милли, но…

— Не боищь, — подмигнула мне синим глазом девица. — Обужой не буду. А кое в чем подшоблю.

— Например?

Ни про каких поместных мне ни читать, ни слышать не приходилось. И отец не рассказывал, даже не упоминал. Поэтому я не знала, зачем они нужны, и какую пользу приносят.

— Ты тут жадумалашь о чем-то, — усмехнулась рыжая и вдруг достала из воздуха булку, ну точь-в-точь такую же как матушка Милисенты печет. А в другой руке у девицы появилась крынка с джемом. На глиняном бочке красовалась печать Торнборна. Такие знаки все мастера, на изделия, созданные в поместье, ставят.

— Боги! Неужто оттуда? — ахнула я.

— А как же, хожяюшка! Токмо в кладовой вще лежало! — заливисто рассмеялась моя спасительница и протянула гостинцы. — Шадищь, в ногах правды нет.

И первая уселась на мой пригорок. Злая сущность вряд ли стала бы угощать перед смертью, значит, опасаться нечего. И я примостилась рядом, усердно обдумывая как добыть джем и не испачкаться.

— На, горюшко, — улыбнулась моя поместная и опустила в крынку невесть откуда взявшуюся деревянную ложку. Да-да, с лошадиной головой на конце ручки. Именно такие любит вырезать на досуге старший конюх.

— Спасибо, — поблагодарила я, зажав между коленками крынку, разломила булку напополам и протянула один кусок девице. — Будешь?

Она хихикнула и замотала головой.

— Шама ешь, я шыта. Мы шветлыми магичешкими импульшами питаемщя, а в лешу их каждая травинка, каждый штебелек ижлучает. А вот жло мы не переношим.

Поместная нахмурилась и замолчала, я тоже не донесла до рта кусок, густо намазанный джемом.

— Ты знаешь, как его убили?

— Жнаю, я его предупреждала, прошила покинуть Торнборн, а он думал што шправитщя.

Мы немного помолчали. Думали, конечно, обе о нем. У каждой были свои воспоминания.

— Ты знаешь, кто его убил? — тихо спросила я.

— Большое жло, штарая магия.

— Ты его видела?

— Чувштвовала. У него вежде глажа и уши, но я буду рядом. Не шмогла шпашти Эда, шпашу его дочь. А теперь ешь. Ешь, пока живая, на том швете пища не понадобитщя.

И я поела, силы ведь пригодятся. Верея достала еще кувшин компота из яблок и поздней малины, а потом прибрала посуду. Повезло мне с ней, сразу решились вопросы с охраной и с хлебом насущным.

Я сполоснула в озере руки и остановилась в нерешительности.

— Там мужики пустой кашей давятся, а я тут пирую. Не чужие они, из Рорка, — умоляюще посмотрела на девицу.

— Не чужие — это наши, торнборншкие. А для этих не понешу! — заявила она, но потом смягчилась и даже улыбнулась. — Ладно, чего уш там. Ждещь угощение поймаем. Лови!

И тотчас из воды мне под ноги выпрыгнули две большущие рыбины. Жирные, трепещущие, килограмма по два каждая.

— Ого! Ты — чудо, Вереюшка! — воскликнул я.

— Чего там… Неши шваим обеждоленным, — по-доброму улыбнулась она.

И пока я нанизывала на острую ветку рыбу, чтобы удобнее было нести, девицы уж и след простыл. Не страшно. Она ведь сама сказала, что достаточно лишь попросить ее о чем-то. Оказывается, поместные — это почти магические фамильяры для хозяина, только гораздо мудрее и во много раз полезнее.

И я, взяв в одну руку саквояж, а в другую рыбу, направилась по тропинке обратно к поляне.

Глава 11

Охрана обоза готовилась ужинать, чем послали боги. А они, по всей вероятности, сегодня поскупились. В горшке булькала жидкая каша, по запаху, правда, немного сдобренная маслом и кое-какими травками, но кроме хлеба к ней ничего не прилагалось.

— Ну чего у тебя, Митюк? — спросил старший молодого воина, который как раз подошел к нему.

— Пусто, — развел руками тот. — Все силки проверил. Ни птички, ни зайца.

— О-хо-хо, ребятушки, — вздохнул главный охранник. — Видать чем-то разгневали мы пресветлых, раз они велят пустую кашу хлебать. Ну да ничего не поделаешь. Спасибо и за это.

Он кашлянул и взялся за ложку. Другие обозники последовали его примеру, осенив себя защитным жестом.

— Простите, мэтры, — я выступила из темноты леса в отсвет костра.

— Чего тебе, малец? — насупился старший.

— Примите вот в знак признательности за доброту вашу.

Саквояж оставила у дерева, а рыбу протянула охранникам.

— Ого! — восхитился дядечка. — Сразу видно, что маг!

— Какая там магия, — смутилась я. — Рубашку потную прополоскать хотел, а они вот поймались. Не откажите, от чистого сердца предлагаю.

— Да уж, не откажем, — ухмыльнулся тот самый молодой неудачный охотник. — Смотри-ка, старшой, не рыбины, а лоси-то какие! Я таких давно не видывал. С того самого раза, как управляющий налог ввел на ловлю.

— Налог на ловлю рыбы? — удивилась я. — Никогда о таком не слышал.

— Ты садись, парень, — пригласил меня старший, а охранники подвинулись. Есть не хотелось, а вот послушать, и запомнить нужные сведения сейчас было самое время. — Как там, говоришь, тебя зовут-то?

— Лиссь… — осеклась я. — Лисьеном зовут, мэтр.