Счастье по-житейски. Уютные рассказы для чтения за чашечкой чая

Марина Ивановна работала в доме милосердия. Она отвечала за культурно-массовые мероприятия. Регулярно для подопечных центра – одиноких пожилых людей – в актовом зале заведения давал концерт местный виртуоз-пианист Вячеслав Борисович Лачугин. Человек исключительно талантливый и такой же исключительно необязательный, а еще (и это был самый главный его недостаток) любящий выпить. Горячительные напитки он ценил даже больше, чем музыку. И он бы наверняка добился высот в музыкальной сфере, кабы не эта пагубная страсть. А так… Он был просто не признанный гений, с которым никто не хотел иметь дело из-за его необязательности. Подвести он мог в любой момент. Буквально завтра он должен был выступать перед пожилыми людьми. Марина Ивановна и афишу повесила. И настройщика пианино вызвала накануне (за свой, между прочим, счет).

Администрация дома милосердия, в лице директора Валентины Петровны, покрутила пальцем у виска, когда она озвучила эту просьбу.

– Ты что, ума лишилась? Какой настройщик? На какие деньги? Нам, вон, окна менять надо в коридоре и туалеты чинить. Не на что! Иди себе, совсем со своей музыкой рехнулась…

– Вы не понимаете! – горячо заговорила Марина Ивановна. – Пожилые люди – они как дети! Они ждут праздника. Они так любят музыку, ценят ее, понимают. Вы видели их лица во время выступления? Они про все забывают, все свои беды и несчастья. Им становится хорошо и радостно! Я не могу их подвести. Инструмент требует настройки.

– Я сказала – нет. Бюджет не позволяет, – заявила Валентина Петровна и тяжело вздохнула: «Сумасшедшая старушка… Такая же, как ее чокнутый музыкант-пианист. Да и кому нужна эта ее музыка?!»

Марина Ивановна все-таки позвала настройщика. Нашла объявление в интернете. Валентина Петровна в очередной раз только покачала головой, когда увидела его, видимо, сочтя пожилую женщину совсем «того», раз она со своей небольшой пенсии решила спонсировать настройку никому не нужного пианино.

К выступлению все было готово, когда Марина Ивановна получила ошеломляющее известие: виртуоз-пианист загремел в больницу. Как сказала его соседка, он напился до чертиков, уснул на лавке в парке и подхватил воспаление легких…

– Вот. Возьмите полотенце. Мыло, шампунь, там все есть. Потом, когда помоетесь, оденетесь в банный халат, – Марина Ивановна включила в ванной свет и закрыла за Борисом Олеговичем дверь. – Мойтесь, не торопитесь.

Мужчина мылся долго. А когда вышел, то стал выглядеть, словно известный актер. Марина Ивановна даже залюбовалась. В ванной нашелся бритвенный станок, который так и лежал на стеклянной полке. Вот уже три года с той поры, как женщина овдовела, она не решалась убрать его. Словно любимый муж был по сей день рядом, и потому, если он пойдет мыться, ему может потребоваться бритва. И пена для бритья. И полотенце. Его Марина Ивановна тоже не забывала вешать. Чистое и свежее. Муж любил порядок и чистоту. Она даже разговаривала с ним иногда. Советовалась, как быть. Так легче было пережить утрату и внезапно свалившееся на нее одиночество. Первое время, чтобы не сойти с ума от несчастья, она придумала себе такую игру. Будто бы любимый муж уехал в командировку. И скоро вернется. И надо чуть-чуть подождать. На кухне тоже так и стояла его большая кружка, в которой он пил чай…

– Так и оказался я на улице. Ничего поэтичного. Проза жизни, – грустно усмехнулся Борис Олегович.

– Не могу поверить! Это же родная дочь! – у Марины Ивановна текли слезы. – Вот и подумаешь невольно: хорошо, что у меня нет детей! Одна живу, кукую.

– Что вы! Дети – это цветы жизни! Просто мне не повезло, – проговорил Борис Олегович.

Он рассказал Марине Ивановне, что его выставила из дома родная дочь, а точнее, зять. Он жил отдельно в маленькой квартирке один, с тех пор как овдовел. А дочь с мужем – в соседнем городе. И вот как-то дочь позвонила и попросила его переехать к ним, мол, им сильно нужны были деньги, что-то там произошло, и они набрали кредитов. Отец согласился помочь. Они просили его немного пожить с ними, чтобы его квартиру сдавать, и тем самым оплачивать долги. А потом уговорили и вовсе эту квартиру продать…

Как он повелся на это, Борис Олегович и сам не понял. Жили ведь они дружно, дочь и зять относились к нему с уважением, вот и потерял бдительность. А тут попала дочь в больницу, остался он один на один с зятем, а у того друзья-братки. Выгнали они пожилого мужчину за дверь и замки сменили. Сказали, что если, мол, будешь мешать тут, ходить, стучать, звонить или в полицию надумаешь обратиться, то худо тебе будет. И дочери твоей. Потому как не банкам были должны дочь с зятем, а им, – криминальным элементам.

С такими спорить опасно. Сильно напугали они Бориса Олеговича, ножом угрожали. Собрал он свои пожитки и пошел на улицу. Дочь с ним разговаривать не захотела. Отвела глаза и шмыгнула в подъезд, когда подстерег он ее однажды у дома.