Счастье потерянной жизни т. 2

Спустя несколько дней, у него появилось как бы облегчение в состоянии здоровья, и очень многие, при посещении, беседовали с ним. У всех он со слезами, в смирении просил прощения, многим говорил о своих искренних намерениях, по выздоровлении — пламенно служить Господу; но увы, для него эти посещения друзей были последними здесь, на земле. Каждая вспышка бодрости была милостью от Господа как для самого Федора так и для его друзей и родных. Ранним утром, на рассвете следующего дня, на руках Наташи, Федор тихо, с блаженным упованием на своего Господа, отошел в вечность.

Известие о смерти Гордеева Федора молниеносно разошлось по всем верующим, и у его гроба собрались даже те, кто годами не был в христианском общении. Тело его, приготовленное к погребению, без слов свидетельствовало окружающим о тех великих истинах, которые невозможно высказать словами.

Кто-то из близких Федора сказал:

— За всю свою жизнь он не сказал так много, как сказал своею смертью!

Все эти дни проходили многолюдные собрания. Исключительно благословенными были похороны Феди. Смерть его послужила великим толчком к пробуждению, как охладевших христиан, и в особенности детей верующих родителей, так и грешников из мира.

Христианское пробуждение с того времени началось неудержимой лавиной, и Сам Господь, очевидно, руководил этим.

Как и в прошлые времена, покаяние началось с молодежи, хотя посещали собрания и прочие верующие. Не было такого собрания, чтобы на нем не обратилось несколько душ к Господу, а проповедующих, по-прежнему, было мало.

Михаил и теперь самоотверженно, служил Господу среди верующих, но нужда в проповедниках так возросла, что он один уже не мог удовлетворять потребности в доме Божием.

На общениях начали проповедовать юноши и девицы, некоторые из пожилых сестер, и во всех случаях, Господь благословлял собрания покаяниями.

Глава 9

Компромиссы

Последние дни в поведении Михаила Шпака стали замечаться некоторые странности; на каждое собрание он опаздывал и первое время утомительное ожидание стало печалить друзей, и порой вводить в неловкое положение. Но Михаил не вразумлялся, и опоздания его с каждым разом делались более затяжными. Тогда молодые братья и сестры, из числа участвующих в служении, вынесли между собой такое решение: не ожидать больше Михаила, а в строго назначенное время, горячо помолившись Богу, начинать и, несмотря на неопытность, совершать служение.

К общему ликованию, Господь так благословил простые проповеди, декламации и пение молодежи, что покаяний не уменьшилось, а увеличилось.

Однажды Шпак пришел к середине собрания и, к своему изумлению увидел, как проповедь сестры-девушки была прервана бурным покаянием присутствующих, и молитвы покаяния длились так долго, что после них ничего не оставалось, как закончить приветственными поздравлениями и пением гимнов.

Михаил на сей раз остался пристыженным, что ему не нашлось места в служении.

Когда, напоенные благодатью Божьей, все разошлись с общения, друзья обратились к брату с такими словами:

— Миша, ты знаешь как мы любим тебя; как почитали и до сих пор почитаем за образец самоотверженного служения Господу. Но мы сильно встревожены твоими опозданиями, которые участились за последнее время, и с любовью хотим обличить тебя — не одних только нас ты огорчаешь этим, но и Господа. Может быть, ты думаешь, что ради тебя и через тебя, Господь изливает благословения в нашем городе и, если не будет тебя, то не будет и Божьих благословений? Друг наш дорогой, мы не отрицаем, что все мы — плоды твоих бессонных ночей. Мы венец твой, если не по покаянию и возрождению, то по воспитанию, но Бог из-за самомнения, может лишить тебя Своей благодати, а благословение Свое будет изливать через самых малых и немощных, свидетелем чего ты был сегодня. Поэтому откройся нам и, если это так, то мы вместе будем просить милости для тебя.

Брат Михаил глубоко задумался над этим. Высказанное обличение было правильно и своевременно, но как-то смущало, что высказала это все (от лица друзей) девушка, которой исполнилось всего только двадцать три года, которая с пятнадцати лет, как птенец, бегала вокруг него и с раскрытым ртом, всегда ловила каждое слово, исходящее из его уст. Но он это плотское чувство победил в себе, удивляясь, как в этих юных душах созревал внутренний их человек. Миша был уже готов ответить ей, но вместо него вступилась жена:

— Сестра, ведь ты не знаешь ничего, а спешишь с замечанием, не знаешь, почему мы опоздали. Мы заходили к больной сестре и там задержались.

— Дина, — поправила ее сестра в ответ, — ты старше меня и духовно, и по годам. Я готова извиниться перед братом за свою поспешность и необдуманность, но учитывая те негодования, какие возбуждаются среди друзей из-за Мишиного опоздания, я бы на твоем месте, постаралась мужа-служителя отпустить вовремя на собрание, а самой, можно было бы и задержаться с больной. Кроме того, ведь речь идет не о сегодняшнем опоздании, а о системе, которая появилась у нашего брата за последние 2–3 месяца.