Счастье Рейли

Ограбленный и избитый, Вэл не имел представления, сколько времени уже мчится в пустом вагоне. Скорее всего, остаток ночи и большую часть дня: судя по освещению, скоро начнет смеркаться. Несколько раз мимо мелькали дома. Значит, он ехал по восточному Канзасу или по Миссури. Положив голову на руки, юноша вытянулся на полу и заснул.

Его разбудил пинок под ребра и чей-то громкий голос:

- Просыпайся! Приехали! - Поезд стоял на окраине какой-то деревушки. Немедленно убирайся отсюда! - надрывался голос. - И не вздумай снова сесть в вагон!

Вэл перевернулся, уходя от удара, встал и спрыгнул на землю, но не удержался на ногах и покатился под откос. Затем медленно поднялся. Поезд рывками набирал ход, вагоны громыхали на стыках.

Он стоял, глядя вслед последнему вагону. Голова разламывалась. Поднеся руку к волосам, нащупал рану.

Вэл вспомнил, что голос в Додже показался ему знакомым. Судьба наверняка где-то сводила его с этим ворюгой. К тому же тот знал, что на нем потайной пояс с деньгами, знал даже, сколько их у него.

От холода и сырости Вэла бил озноб. Сгорбившись, чтобы как-то сберечь тепло, он огляделся. За железнодорожной насыпью, на которой он стоял, открывалась небольшая долина. Ее пересекала речушка с берегами, поросшими ивами и тополями.

В небо поднималась тонкая струйка дыма. За низиной стояли выкрашенный в белый цвет дом, красный сарай и ветряная мельница. Он сел на камень, снял шпоры, бросил их в карман и двинулся к костру.

Тропинка вела к прогалине в ивняке, где вокруг костра сидели трое. Одному было лет двадцать с небольшим, двое других постарше.

Все трое с интересом воззрились на него.

- Да, видок у тебя еще тот, - произнес парень, что помоложе. - Тебя сбросили с поезда?

- Точно. - Вэл дотронулся до раны на голове. - Но это я получил в Додже, когда меня ударили револьвером.

- Ты ковбой?

Проще было ответить "да", чем объясняться. Вэл так и сделал. Он с облегчением сел на бревно у костра напротив троицы.

- Кто-то меня ограбил и бросил в пустой вагон. Кстати, где мы?

- В Миссури. - Парень наклонился и налил в кружку кофе. - На, выпей. Пойдет на пользу.

Мужчины постарше, выглядевшие крепкими и повидавшими виды, молчали.

- Куда направляетесь? - спросил Вэл.

- На Восток. У меня дядя в Пенсильвании. Еду туда.

Один из парней постарше откинулся под наспех сооруженный навес от дождя и сказал:

- А я - в Новый Орлеан. На юге хорошо.

- Нечего там делать, - возразил другой. - Работы нет, да и платят мало, Фред.

- Ничего, выкарабкаюсь. Я всегда выкарабкиваюсь.

Выпив горячего крепкого кофе - как раз такого, о котором мечтал, Даррант почувствовал себя лучше и немного согрелся.

- Мне надо срочно найти работу, - поделился он. - У меня все отняли.

- Тебе есть что продать?

Вэл подумал о шпорах - калифорнийского фасона, с большими колесиками, необычными для здешних мест.

- У меня есть шпоры. - Он показал их. - И все.

- За них получишь доллар, если повезет - два. Между прочим, вон там на ферме живет парнишка твоих лет, которому твои шпоры наверняка понравятся. Я видел, как он тренировался - кидал лассо. Думает, что ковбой.

- Будь осторожным, - предупредил Фред. - За бродяжничество можно схлопотать шесть месяцев, - увидев, что Вэл ничего не понимает, он добавил: - То есть за попрошайничество. Попросишь еды или денег - и тебя упекут в тюрьму.

- И никого не волнует, что ты ищешь работу, - заметил другой. - Я слесарь, и, надо сказать, хороший. Но вакансий для меня нет.

Тепло и усталость сморили Вэла, его потянуло в сон. Остальные тоже дремали, но, когда послышался свисток паровоза, все трое бросились к железной дороге, оставив Дарранта сидеть у костра.

Вэл смотрел на тлеющие угольки. Дождь прекратился, надо было двигаться дальше. Ему ужасно хотелось есть, голова все еще болела, силы оставили его. Превозмогая себя, он встал, закидал костер землей и пошел по тропинке к ферме, где жил мальчик, мечтающий стать ковбоем.

Тропинка превратилась в грязное месиво, и он пробирался с краю, по траве. Из-за изгороди на него смотрели коровы. На ранчо залаяла собака. Вэл плелся совсем медленно, не решаясь войти в ворота. Ему не приходилось продавать своих вещей, и он не знал, с чего начать. Просить еду не станет ни за что, если за это приговаривают к шести месяцам тюрьмы. К тому же до него доходило, что тюремное начальство отдает заключенных на разные работы, а деньги кладет в собственный карман.

Однако поколебавшись, все-таки вошел в ворота. На него яростно залаяла крупная рыжая собака, но, когда юноша протянул к ней руку и ласково заговорил, она, рыча, попятилась.

В двери появилась женщина в синем переднике и подозрительно на него уставилась.

- Вы не могли бы мне дать какую-нибудь работу, мэм? Могу нарубить дров, что-нибудь выкопать... Сделаю все, что скажете.

- Нет, - резко ответила она. - Нам не нужна помощь. Вы третий человек за утро, который просит работу.

За ней в двери появился высокий паренек. Его презрительное выражение исчезло, как только он увидел ковбойские сапоги Вэла. Их в свое время сделал лучший сапожник и расшил причудливыми узорами.

- Вы ковбой? - спросил он.